Снятие остроты психологической реакции на болезнь является важной задачей. Осуществляется она с пер­вой встречи с больным. Для него каждая встреча с врачом — психотерапевтическое воздействие, оно долж­но освобождать от переживаний, а не быть иатрогенным и не оставаться нейтральным [Schipkowensky 1965]. Больной встречает врача с «эмоцией ожидания» [Платонов К. К., 1966], ждет от врача ответа на многие тревожные вопросы: опасна ли болезнь, как долго она будет длиться, какие необходимы обследование и лече­ние, не оставит ли болезнь после себя последствий и т.д. первого контакта с врачом зависит, исчезнут или появятся у больного недоверие и страх, поднимутся или снизятся надежды на благополучный исход заболева­ния, появится или не появится ясность в вопросах обследования и лечения. Нередко возникает ситуация «терапевтической битвы», при которой должно дости­гаться избавление больного от его заблуждений [Schipkowensky, 1965]. Это требует большого опыта и настойчивости врача. Врач обязан всеми доступными средствами изменить тревожно-мнительное отношение больного к болезни. По мнению С. С. Либиха (1969) установление эмоционального резонанса в системе ме­дицинским персонал — больной значительно расширяет скрытые возможности лечения, устраняя негативные реакции внутреннего протеста. Эмоциональный резо­нанс считается хорошим, если больной свободно об­суждает те или иные проблемы, не боится осуждения и освобождается от чрезмерной напряженности и тре­воги. На любом этапе отношения между врачом и больным вариабельны и могут изменяться под воздей­ствием множества фактов. Теплое участие, терпение ласковое обращение, исполнение разумных желаний, готовность оказать добро и быть справедливым — обычно располагают больного к сотрудничеству с врачом. От доверия к врачу зависят твердость и реалис­тичность надежд больного на выздоровление. Для мно­гих больных вера в исцеление — один из путей исцеле­ния [Hartlage, 1964]. Взаимоотношения между врачом и больным составляют тот эмоциональный внутренний контакт, на основании которого проводятся обследова­ние и лечение. Этот контакт часто оказывает решающее влияние на результаты того, что говорят и делают больному.

Предусматривается снятие психологического дис­комфорта, испытываемого больным в лечебном учреж­дении, посредством ограждения от всех дополнитель­ных психотравмирующих факторов. Этому же служит доведение до сведения больного определенного объема обследования и лечения, что способствует преодоле­нию возможностей отрицательной реакции [Ли­бих С. С., 1974].

Врач должен постоянно проявлять интерес к тому, как больной относится к обследованию, лечебным про­цедурам, к обстановке и режиму в отделении, к об­служивающему персоналу и др. Ему следует своевре­менно объяснить, что при отказе от обследования и лечения его состояние может ухудшиться. Врач должен сделать больного «соучастником» проводимого обследо­вания и лечения, достаточно доступно проинформиро­вать о пользе, которую они могут принести. При этом он обычно стремится выявить степень резонансной го­товности больного, т. е. способность откликнуться на эту информацию, и корригирует его душевное со­стояние.

В диагностическом периоде чаще, чем в других, наблюдаются иатрогении. Случайно или не случайно услышанные или прочитанные в истории болезни слова: «рак», «инкурабельный», «неоперабельный» и др. могут служить пусковым механизмом ряда обострений име­ющегося заболевания или служить источником выра­женных психологических сдвигов и психопатологиче­ских реакций [Либих С. С., 1974].

Сообщение диагноза не всегда просто. Оно требует большого такта и умения разбираться в личности боль­ного. Если у врача есть сомнения в диагнозе, необхо­димо сообщить об отсрочке в установлении оконча­тельного диагноза, дополнительном наблюдении и обследовании. Эту отсрочку надо объяснить таким образом, чтобы у больного не возникали тревожные опасения, страх, паника, а иногда даже и суицидные попытки. Врачу необходимо следить за тем, какое воз­действие оказывают его слова на больного. Здесь можно встретиться с реакцией в форме отрицания особенно при хирургических заболеваниях [Луценко С М., Саввин И. И., 1977]. Свое истинное положе­ние больной познает с помощью врача постепенно — правда должна дозироваться малыми порциями [Hardi, 1972]. Следует иметь в виду, что чрезмерно обширная информация может создать ложное пред­ставление о грозности заболевания. Ознакомление боль­ного с результатами обследования также не должно быть излишне детальным.

Молодые лица обычно ожидают от врача быстрой оценки их суждений о заболевании. Больные зрелого и пожилого возраста чаще не ждут скорых ответов выводов, расценивая их как поспешные и поверхно­стные. У них недостаточно обоснованное удлинение сроков обследования чаще, чем у молодых, вызывает подозрение о более тяжелом поражении (например канцерофобии). Кроме того, как известно, у пожилых людей вероятность осложнений при затяжном обследо­вании увеличивается.

Таким образом, лечащему врачу в повседневной работе при анализе заболевания следует учитывать особенности преморбида и, в частности, возрастной фактор. И если врачу удается убедить больного в бла­гоприятных перспективах заболевания, создать у него уверенность, то это приводит к усилению эффектив­ности как медикаментозного лечения, так и психоте­рапии. Но обнадеживание должно проводиться с учетом истинных возможностей и терапевтических пределов обусловливаемых характером болезни, иначе произой­дет срыв адаптационных механизмов и лечение не достигнет цели.

коррекция соматонозогнозий – предыдущая | следующая – коррекция самосознания больного

Квасенко А. В., Зубарев Ю.Г. Психология больного. Содержание