Изучение этого аспекта ответов по Роршаху может пролить дополнительный свет на диагностические возможности метода. Возможно, «интуитивный» малоформализованный подход неко­торых клиницистов частично основан на неосознанном учете такого частотного своеобразия. Нами созданы специальные таблицы, диагностическая суть которых заключается в следую­щем — более вероятно, что больной будет чаще выбирать те образы, которые особенно типичны для той диагностической группы, к которой он принадлежит, и, наоборот, он обычно из­бегает те образы, которые очень редки в этой группе. Про­иллюстрируем суть этого подхода на приведенных выше примерах. Вероятность увидеть на карте II в ее поперечном поло­жении «животного» при шизофрении равна 0,06 (т. е. соот­ветствует частоте 6 %), а при неврозах — 0,24; вероятность увидеть на карте III в ее перевернутом положении «насекомое» при шизофрении равна 0,09, а при неврозах — 0,24. Если боль­ной на карте II видит «животное», а па карте III — «насекомое», т. е. избирает образы, чаще встречаемые при неврозах, то бо­лее вероятно, что он страдает неврозом, а не шизофренией. Этот подход пока представляется механистическим, но по своей сути апеллирует к глубинным образным структурам, возможно, составляющим субъективную основу перцептивного взаимодей­ствия со средой; поскольку в целом карты плохо приспособлены к подобному анализу, предлагаемый подход является дополни­тельным к основному анализу по Роршаху. Вместе с тем в нем находит частичное воплощение одна из основных современных тенденций развития метода Роршаха — объединение структурно-формального и содержательного подходов.

Психолог может выбрать различный план анализа и интер­претации данных, полученных проективными и пепроективиыми методами в зависимости от теоретических позиций, которых он придерживается, или разработать свой метод анализа. Он мо­жет пользоваться различными системами, даже если авторы метода руководствовались психоаналитическими принципами, так как сами по себе проективные методы позволяют лишь получить сведения от испытуемого и отметить его реакции, свя­занные с действием объективных раздражителей. Применение этих методов вовсе не преследует целей заменить врача или психолога и методы клинической диагностики. Если этими ме­тодами пользуются специалисты, имеющие клинический опыт и достаточную натренированность в их применении, они могут получить ценные ориентировочные сведения. Более полные дан­ные могут оказаться в руках клинициста, если он будет поль­зоваться одновременно и другими методами, направленными на изучение личности. Все ответы должны анализироваться с уче­том индивидуального опыта человека, зависящего от пола, возраста, образования, уровня интеллекта, культурных и об­щественно-политических условий страны, в которых живет ис­пытуемый. В отношении достоверности данных, получаемых при использовании проективных методов, следует учитывать, что они являются преимущественно эвристическими. Они позво­ляют представить, как испытуемый, вероятно, действовал бы при подобных обстоятельствах, или то, что от него можно было бы ожидать (это он знает или так думает) в таких ситуациях. Используя такую гипотезу, психолог может проверить ее дру­гими методами клинического и экспериментально-психологиче­ского исследования. В связи с вопросом о стандартизации опи­сываемых методов исследования надо отметить, что массовая ориентировочная типизация нужна, но осуществима только приусловии использования экономичных приемов. Когда жизнь ста­вит перед психологией задачи массового ориентировочного ис­следования, для решения этих задач может быть применен стан­дартизованный метод, но он оказывается недостаточным при изучении индивидуальных случаев. Хотя стандартизация яв­ляется важной при оценке полученных данных, по она не всегда может быть применена к экспериментальным приемам иссле­дования личности, в особенности при пользовании проектив­ными методами. Многими исследователями подчеркивается, что стандартизация не может быть применена к проективным ме­тодам потому, что показания больных больше оцениваются и классифицируются, чем измеряются, и потому, что их трудно стандартизировать. При изучении личности необходимо глубо­кое исследование. Поэтому симптоматическая диагностика с по­мощью описанных методов должна дополняться патогенетиче­ской. Правильный диагноз личности может быть осуществлен только па основе синтеза симптоматических данных с патогене­тическими. Такой синтез является и основой прогноза, и осно­вой практических рекомендаций. Патогенетический анализ пред­полагает знание анамнеза и в индивидуальном плане требует углубленной экспериментальной беседы с больным. Рассмот­ренные здесь методы с успехом применяются в ряде психоло­гических лабораторий пашей страны. Важно, чтобы использо­вались приемлемые варианты их адаптации и модификаций и давалась интерпретация с позиций материалистической психоло­гии. Необходимо также, чтобы были определены формы и гра­ницы их обоснованного применения, и тогда они займут свое место в ряду других экспериментально-психологических при­емов для исследования личности. Эти методы позволяют по­дойти к ориентировке в сложных свойствах личности, с трудом поддающихся точному исследованию. Отрицать их, однако, было бы так же ошибочно, как и отрицать некоторые лабора­торные методы по мотивам их элементарности. Лабораторные методы уступают проективным в смысле глубины и полноты охвата личности и ее актуальных проблем, но превосходят их с аналитически-методической точки зрения. В сложной про­блеме исследования личности на современном уровне каждый из психологических методов имеет свои преимущества и недо­статки. Задача психолога-исследователя и психолога-прак­тика— в умелом комбинировании их сообразно целям иссле­дования.

Р-ответы – предыдущая | следующая – тест интеллекта WAIS

Методы психологической диагностики и коррекции в клинике. Содержание