3. Современные психотерапевтические концепции

Кратохвил разделил их в общем довольно наглядно следующим образом:

1. Классическая глубинная психотерапия (Фрейд, индивиду­альная психология Адлера и аналитическая психология Юнга).

2. Динамическая психотерапия (неоаналитики Фромм, Горней, Саливен, Александер, Массерман, Морено, Роджерс).

3. Антропологическая психотерапия (Daseinsanalyse Бинсвангера, жизненный анализ и логопсихотерапия Франкла).

4. Павловская психотерапия (Мясищев, Платонов, Давиденков, Лебединский, Мюллер-Гегеман и др.).

Ленинградская школа Мясищева создает так наз. патогенетическую психотерапию; она направлена на личность, историю ее жизни и кон­фликты – на генез патических признаков.

5. Бихевиоральная психотерапия (Айзенк, Вольпе).

6. Эклектицизм, синтетические и интегративные направления.

Такое деление является лишь попыткой, которая старается вместить в одну схему совершенно различных авторов, так как невозможно в одной схеме правдиво отобразить огромное богатство направлении и индивидуальностей, нередко чрезвычайно своеобразных.

Например не совсем обычно видеть рядом Морено и Роджерса и т. д Ссылаясь на книгу Кратохвила, попытаемся лучше наметить конкрет­но свое собственное представление теоретических принципов, из кото­рых мы исходим:

психотерапию мы характеризовали как продуманное психическое воздействие на расстройства организма при помощи раздражителен социальной интеракции, имеющих определенный смысл и значение. И хо­тя мы тем самым охарактеризовали психотерапию как таковую, но не определили ее цели, хотя она и кажется – ведь речь идет только о терапии – вполне понятной: устранение, излечение расстройства, болезнен­ного симптома. Правда, есть существенная разница в том, если скажем «устранить» или «излечить». Если мы, например, устранили у больного навязчивую идею или фобию, то это еще не значит, что мы его вылечили. Психотерапевтический успех может оказаться временным, так как могут возникнуть другие навязчивые идеи. По существу дело касается двойной цели: избавиться от болезненного симптома или, как говорят, попытаться сделать реструктурацию, реориентацию личности пациента в целом и тем самым надолго устранить болезненные симптомы.

Но думаю, что и эта схема не отвечает полностью ни действительности, ни опыту.

Прежде всего очень трудно, почти невозможно провести реструкту­рацию личности, особенно взрослых. Это вытекает из психологии самой личности (см. главу о личности). И наконец, мы хорошо знаем, что и синдром депривации, если не устранить его во время, становится ча­сто по своим последствиям необратимым.

С другой стороны мы знаем, что возможна некоторая коррекция реакций личности, ее отношений, постулатов, иерархии ценностей. Та­кие коррекции, которые дают индивидуальным действиям нужное направление, в смысле приемлемой адаптации к жизненной среде, могут иметь разную глубину и длительность; это зависит от возраста, образования, метода, которым мы при коррекции поспользовались, от личности психотерапевта, от силы, и продолжительности действия и т. д.

Но мы все-таки думаем, что ни «реструктурация», ни коррекция в большинстве случаев (кроме всех случаев социальной маладаптации) не так уж необходимы. Нам известен целый ряд невротических жалоб и целый ряд расстройств другого рода, этиология которых не зависит ни от интерперсональных отношений, ни то невротической личности. Но в таком случае не стоит проводить «социальное переучивание» или «из­менять структуру личности». Приверженцы социоцентрической психо­терапии иногда возражают, что там, где не нарушены интерперсональ­ные отношения, расстройства исчезают сами по себе, а если не исчезнут, то все равно ясно, что дело заключается в нарушении интерперсональ­ных взаиомоотношений.

В качестве иллюстрации приведем здесь по крайней мере один при­мер: массивные невротические жалобы с вегетативными проявлениями у женщины появившиеся после неоднократного электрического шока в прачечной (плохая электрическая проводка). Недомогания продолжались в течение двух лет, пациентка ходила от одного врача к другому. И только абреакция и психотерапия под наркозом избавили ее от жалоб. Недомогания уже после одного сеанса исчезли без последствий и не по­явились и другие расстройства невротического характера, хотя мы удостоверили ее состояние 20 лет спустя.

Если иметь в виду название нашей концепции, то нашу направлен­ность мы могли бы назвать персоналистической (в смысле постоянной направленности и учета личности пациента). Мы исходим из научного эмпиризма (отправной платформой являются научно проверенные факты, полученные путем самого подробного исследования жизни и жизненной среды больного); в связи с целью наша терапия направлена на динамическую индивидуальную и общественную интеракцию лично­сти (здоровую, социально-сознательную личность с иерархически хоро­шей шкалой ценностных регуляций); в отношении методов мы тщатель­но соблюдаем точно индивидуализирующую и диференцирующую се­лекцию методов. Мы исходим из фактов, что:

1. Психотерапия является психотерапией конкретного нарушения конкретной личности с конкретной историей жизни (включая некоторые конкретные социоэкономические условия), и что с этой конкретной лич­ностью мы устанавливаем конкретную психотерапевтическую взаимо­связь. Нужно принять во внимание индивидуальность личности, индиви­дуальность нарушения, индивидуальность жизненной среды, а также и индивидуальность психотерапевтической взаимосвязи. В этом смысле – даже если мы это делаем на научной основе – психотерапия есть и остается искусством.

интерперсональные отношения – предыдущая | следующая – индивидуализация