Введение

Ровно два века назад (в 1778 г.) венский врач Франц Антон Месмер прибыл в Париж. Он быстро завоевал шумную известность, вызвав волнение и про­тест в научных кругах своего времени. Месмер утверж­дал, что между людьми существует связь посредством особой энергии — «магнетического флюида» и что с по­мощью этого флюида один человек может вызвать у другого значительные психические и соматические изменения. Этим объясняются, согласно Месмеру, такие явления, как одержимость духами, изгнание бесов, чудесные исцеления, которые раньше приписывались вмешательству божественных или колдовских сил и составляли область компетенции священников, чароде­ев или знахарей. Для Месмера (1971) флюид не таиял в себе ничего сверхъестественного и был некой физи­ческой силой, которую можно объяснить законами при­роды, сделать объектом научного эксперимента и ис­пользовать в лечебных целях. Флюид представлялся Месмеру отражением в человеке закона всемирного тяготения. Отсюда и термин «животный магнетизм» в отличие от «минерального магнетизма», то есть маг­нетизма металлов и минералов.

В практическом отношении метод Месмера состоял в следующем: пациент подвергался ряду физических воздействий (пассов), провоцирующих «кризы», лечеб­ное действие которых заключалось в гармоничном перераспределении флюида. Месмер считал, что большинство болезней происходит от неравномерного рас­пределения флюида в организме.

Последователи Месмера заметили, что кризы явля­ются всего лишь эпифеноменом и что суть дела в ином: когда пациент подвергается воздействию «магнетизма», с ним происходит ряд явлений, указывающих, что он находится в каком-то особом состоянии. Это состоя­ние характеризуется, в частности, особенно сильным подчинением пациента воле гипнотизирующего.

Теория животного магнетизма служила предметом долгих споров и в конце концов была вытеснена другими гипотезами. Индуцируемое состояние называлось в разное время «магнетическим сном», «сомнамбулизмом» «гипнозом». Применяемая техника также менялась с течением времени. Мы не станем здесь подробно излагать ее эволюцию. Главное заключалось в том, что отношения между людьми, которыми прежде занимались только мораль и религия, стали после учения Месмера объектом внимания ученых. Были поставлены 2 вопроса, на которые до сих пор не получено окончательного ответа: какова природа гипнотического и, в более общем смысле, психотерапевтического воздей­ствия? Это воздействие осуществляется и в психоло­гическом плане, и в физиологическом. Какова же связь между этими двумя областями?

Теории Месмера сразу же натолкнулись на сильней­шую оппозицию научных кругов, и в частности врачей. Более ста лет велись ожесточенные споры, различные комиссии составляли доклады и проверяли друг друга, Многие ученые — Пюисегюр (1785), Брэд (1843), Льебо (1866), Рише (1875), Бернгейм (1884) и др.— изучали эти проблемы, и лишь после работ Шарко (1882) гипноз был признан предметом научного исследования.

В течение этого периода были проведены многочисленные исследования, что привело к накоплению значительного экспериментального материала и более глубокому, чем прежде, изучению психической жизни. Так мало-помалу определилось понятие бессознатель­ного в психологии. Открытие психоанализа ознаменовало завершение этого процесса.

Нет необходимости напоминать здесь о роли, которую сыграл гипноз в этом открытии. Скажем только, что первый свет на природу межличностных отношений вообще и гипнотических в частности пролил Фрейд: он показал, что в структуре бессознательного представлены фундаментальные влечения, и выработал понятие трансфера («переноса»). Он дал понять, что власть гипнотизера связана с фантазмами гипнотизируемого.

Однако сущность отношения между психическими и биологическими сторонами бессознательного осталась одним из белых пятен в теории психоанализа. Эта теория основывается на гипотезе принципиального единства человеческой личности, которая мыслится как нерасторжимое психофизиологическое целое. На этом положении мы строим наши попытки объяснить, каким образом фантазмы — неосознаваемые представле­ния — могут воздействовать на наиболее элементарные физиологические функции. Некоторые из важнейших понятий психоанализа — либидо, аффект, влечение — являются, впрочем, пограничными и располагаются на стыке этих двух областей. Однако деление на области остается нечетким, поскольку сами эти понятия сохра­няют умозрительный характер и не получили строго научного обоснования. Одним из следствий такого положения является то, что механизм психотерапевти­ческого воздействия в значительной степени еще недо­ступен нашему пониманию и пробел этот становится все более очевидным. Так, мы наблюдаем сегодня появление множества психотерапевтических методов, которые сулят положительные результаты, не давая для них — и не без причины — строгих теоретических обоснований.

Итак, вопросы, поднятые в эпоху Месмера, далеко еще не решены. Гипноз и сегодня представляет собой загадку, в особенности еще и потому, что связь между психическим и соматическим проявляется в нем с исключительной силой. В этом смысле гипноз создает нам особенно благоприятную возможность – или, если хотите, необходимый обходный путь – для проникнове­ния в еще закрытые для нас области психического функционирования.

Предлагаемая книга не совсем обычна по форме. Она состоит из двух разнородных частей. В первой опи­сываются проведенные автором две серии опытов, ил­люстрирующих психофизиологический характер гипно­за. Гипнотическое обезболивание показывает, как пси­хологические межличностные отношения могут влиять на функционирование мозговых структур и изменять переработку информации па уровне коры, вызывая и пленения переживаний и поведения. В случае гипнотически внушенных ожогов представление оказывает непосредственное воздействие на материальную струк­туру тела и влечет за собой соматические изменения цитологического характера. Чтобы дать читателю некоторое представление о развитии наших знаний о гипнозе, мы в обоих случаях предпослали описанию своих опытов краткий исторический обзор предшеству­ющих экспериментов.

Содержание первой части рискует иногда показаться слишком сухим в силу самого характера рассматриваемого материала. Приведенные в ней конкретные данные должны подвергаться тщательной проверке и метоодологически строгой обработке. Нетерпеливый читатель может, если пожелает, перейти непосредствен­но ко второй части книги; нам же казалось необходимым описать предварительно несколько фактов, на которых базируются наши теоретические соображения

Во второй части изложение носит, напротив, гораздо свободный характер. Здесь мы позволяем себе отклоняться в различные области, не имеющие на первый взгляд непосредственного отношения к описанным и предыдущей части экспериментам. Не обладая пони­манием природы гипноза, мы не можем дать подлинно научный анализ собранного экспериментального мате­риала. Но мы сочли целесообразным систематизировать вопросы, возникающие сегодня по поводу гипноза и представляющие интерес для психотерапии в целом. Мы попытаемся сформулировать, в каком смысле гипноз представляет собой состояние измененного сознания, а это в свою очередь приведет нас к проблеме отношения между гипнозом и суггестией. Мы дадим обзор применяющихся форм гипнотерапии. Мы кратко затронем также вызвавший столько споров вопрос об отношении между гипнозом и истерией. Мы покажем, что понятия переноса недостаточно, чтобы установить специфику гипнотической связи. Затем мы проанализируем причины некоторых сомнений и отсутствия уверен­ности, наблюдаемых сегодня в области психотерапии. Мы увидим, что главной проблемой является здесь проблема аффекта, психобиологического аспекта межличностных отношений. Вопрос гипноза и аффекта рассматривается нами в рамках более общей проблемы связи между психологическим и физиологическим аспектами бессознательного; именно так сложился он в ходе раз­вития теории психоанализа. И наконец, мы постараемся очертить нынешние перспективы научных исследований в области гипноза.

Приложение объединяет две исследовательские ра­боты, иллюстрирующие состояние экспериментальных исследований на нынешнем этапе.

Как мы видим, изучение гипноза далеко еще не завершено. Между тем оно до сих пор встречает сопро­тивление, в частности, и во Франции. И сегодня гипноз по-прежнему окружен ореолом иррационально­го, магии, даже шарлатанства, как в представлениях широкой публики, так и в научных кругах. Подобные предрассудки воздвигают эпистемологические препятст­вия, затрудняющие развитие систематических исследо­ваний. Вот почему необходимо проводить новые опыты и не поддаваться скептицизм, который почти неизбеж­но вызывают в пас явления, ускользающие пока от науч­ной интерпретации. Даже самый увлеченный исследова­тель испытывает порой желание «увидеть» для того, чтобы «поверить». Автору настоящей работы это знако­мо. Так, например, он обладал некоторыми сведениями в области психологической анальгезии, поскольку за­нимался исследованиями психологического обезболи­вания родов; но ему никогда не доводилось присутст­вовать при хирургической операции под гипнотической анестезией. Разумеется, он знал о подобных вмешатель­ствах в прошлом, но это было чисто книжное знание. В отношении внушаемых в гипнозе ожогов его сведения были еще более скудными. Ему не были известны публикации по этому поводу. Он знал лишь, что в конце XIX в. был осуществлен подобный опыт, который в дальнейшем не был повторен. Ему нужно было поэтому самому провести эксперименты такого рода с тем, чтобы абстрактное знание превратилось в живую реальность.

Автор надеется, что его работа в свою очередь послужит толчком к новым исследованиям. Эта цель стоит труда. Многие люди и сегодня не подозревают, что гипноз, вызывающий в них лишь воспоминания об эстрадных представлениях, ведет к проблемам, затраги­вающим самые корни человеческого сознания.

Пролог – предыдущая  |  следующая – Гипнотическое обезболивание в хирургии

Л. Шерток. Непознанное в психике человека. Содержание.