Наконец, можно выделить третью группу подростков, для которых характерно совершенно особое отношение к болезни. К этой группе относятся четверо ребят с диагнозом “остеогенная саркома нижней конечности”. Они обследовались на послеоперационном этапе лечения после ампутации ноги. У этих ребят почти совпадают реальная и идеальная самооценка.

Среднее значение по шкале здоровья составляет у них 0,9. Так, Рамиль X., оценивая себя высоко по шкале здоровья, объясняет: “Раньше я болел, у меня ныло в ногах, и вообще, было очень плохо, теперь я чувствую себя гораздо лучше. Скоро домой поеду”. Дима Г. оценивает свое состояние так: “Мне кажется, я счастливый, болезнь проходит”. Понятие счастья оказывается связанным с понятием здоровья, которое они вновь обрели.

Из анамнеза этих детей видно, что дети высказывали большое количество жалоб на сильные боли в области пораженной конечности. Осознание болезни у этих ребят и связано прежде всего с болью. Ваня Б. определяет свою болезнь так: “Болезнь — тяжелое состояние человека, когда у него что-нибудь болит, и это мешает ему заниматься тем, чем он хочет”. Рамиль X.: “Самое плохое в болезни — это боль”.

Можно предположить, что исчезновение боли или хотя бы ее ослабление после операции приводит к тому, что болезнь, которая являлась преградой для самореализации ребенка, считается преодоленной; преграда оказывается позади, и это вызывает резкое повышение самооценки ребенка. Болезнь не отрицается вообще, но она оценивается как событие прошлого. При этом телесный недостаток игнорируется.

Для поддержания высокой самооценки ребенок ищет такие условия, такие формы деятельности, в которых этот телесный недостаток был бы незаметен. Так, Дима Г. в больнице начал увлекаться шахматами, Ваня Б. играет на гитаре, сочиняет музыку. На просьбу нарисовать человека, он изображает “веселого человечка, исполняющего песню”. Алеша Д. “обожает книжки про путешествия”. Его пиктограмма напоминает большой фантастический сюжет.

Феномен ухода от болезни в фантазии ярко проявляется в рисунках детей. В той фантастической реальности, в которой живут их несуществующие животные, этого телесного недостатка просто нет. Так, Алеша Д. рисует “рыбоедов”, с дельфиньим хвостом вместо ног. Ваня Б. — “плантодинофанозавра”, скользящего по гладкой поверхности. Рамиль X. — дельфинов, Дима Г. — “моржарыборога”, который передвигается с помощью ластов. Поведение окружающих, способствующее осознанию настоящей тяжести заболевания, приводит к реакциям протеста, агрессии. Так, в рассказах о несуществующих животных, окружающая действительность рассматривается как враждебная, угрожающая существованию.

 

Из рассказа о несуществующем животном Алеши Д.: “Это рыбоеды, на той планете, где они живут, их осталось очень мало — они вымирающие животные. Вот они плывут в поисках пищи и увидели какое-то устройство, из него доносится музыка. Один рыбоед хочет посмотреть, что это, и не знает, что к нему подсоединен взрыватель, он сейчас взорвется, и его убьет, другой рыбоед кричит, хочет предупредить об опасности, но уже поздно”. У другого мальчика в аналогичном задании появляются дельфины, попадающие в специально расставленные для них сети.

При этом дети не хотят говорить о своем будущем. Любой вопрос о школе встречается “в штыки”: “А что школа? Я знаете, сколько читаю?” Если для детей предыдущей группы будущее имеет вполне конкретное содержание, то у этих подростков представление о будущем расплывчато. Дети ограничиваются общими фразами: “Поеду домой”, “Скоро выпишут”. Очень показательно отношение к психологическому обследованию у этих ребят. Дети неохотно отвечают на вопросы, в исследовании самооценки ограничиваются односложными предложениями. При этом с удовольствием рисуют или сочиняют рассказы о несуществующем животном.

Характерно и отрицательное отношение к помощи экспериментатора. Дети отвергают помощь, воспринимая ее как неверие в их возможности. Так, Дима Г. переживает, что не может вспомнить слово в пиктограмме, но на предложение помочь резко отвечает: “Не нужно, я сам вспомню, у меня хорошая память”. Такое отношение к помощи наблюдается не только в ситуации эксперимента. Это проявляется в отношениях с родителями. Так, Ваня Б. вообще отказывается себя оценивать с точки зрения матери, так как “он не знает, что мама думает о нем”. У Рамиля X. самооценка и оценка глазами матери находятся на разных полюсах. При этом отстаивается правильность самооценки: “Мама у меня всегда очень переживает — она такой человек”.

У этих детей также происходит активное переживание болезни, которое выражается в уходе в фантазии. Фантазии и воображение играют значительную роль в подростковом возрасте. “Строго говоря, впервые только в переходном возрасте образуется фантазия… только подросток начинает выделять и осознавать указанную форму как особую функцию. Наша фантазия — это осуществление желания, корректив неудовлетворяющей действительности” (Выготский Л.С, 1984. Т.4. С.218). Однако в данном случае фантазия принимает форму особой деятельности, направленной на поддержание эмоционально-ценностного отношения к себе.

Устремленность в будущее – предыдущая | следующая – Переживание болезни

Особенности личности при пограничных расстройствах и соматических заболеваниях

Консультация психолога при детско-родительских проблемах