Если мы берем какой-то конструкт*, сформированный в нашей культуре, и используем его в другой культуре, не исключено, что имеем дело с псевдоэтическим конструктом (ошибочно принимаемым за универсальный). Необходимо получить эмпирическое подтверждение, что данный конструкт проявляется и функционирует в другой культуре таким же образом, т.е. является действительно этическим, прежде чем использовать его для сравнения изучаемых культур. Вспомнили обсуждение вопроса о конструктной валидности, проведенное нами ранее? Именно это необходимо проделать, чтобы установить подлинную универсальность используемого в исследовании культурного элемента. Затем мы должны убедиться, что этический конструкт измеряется культурно чувствительными способами. Зачастую это требует использования в инструментарии местных терминов и представлений. Короче говоря, мы одновременно должны использовать и этические конструкты, и эмические способы их измерения. Именно поэтому кросс-культурные психологи настаивают на использовании в исследованиях как эмических, так и этических культурных элементов (Berry, Poortinga, Segall, Dasen, 1992; Triandis, 1972, 1992).

Одно из преимуществ такой стратегии в том, что можно получить более чувствительную информацию об изучаемых культурах, т.е. обнаружить больше культурных отличий, если в исследовательском инструментарии используются оба культурных элемента (и эмические, и этические).

В одном исследовании (Triandis, Marin, 1983) респонденты двух выборок (испанцы и не-испанцы) реагировали поочередно на вопросник, созданный и используемый ранее для изучения представителей американской культуры (псевдоэтический), и вопросник, разработанный на основе представлений, полученных фокус группами*, состоящими из испанцев и не-испанцев. В последнем вопроснике использовались как эмические представления, которые спонтанно генерировались только испанцами, как и этические, которые генерировались фокус группами, состоящими как из испанцев, так и не-испанцев. Поскольку вопросники, использованные в работе,  включали порядка 600 вопросов, то в вероятностном плане они допускали обнаружение 6-и культурных различий при одном испытании (с уровнем значимости 0,01). Количество отличий, полученных при помощи псевдоэтического вопросника, составляло 14, а с помощью второго – 50. Другими словами, мы можем утерять значительное количество информации о различии культур, если не использовать в исследовании эмические элементы культуры (см. рисунки 3-2 – 3-5).

—————————-

(рисунки со стр. 70, 71 кн. И далее перевод обозначений)

1- Рисунок 3-2

Рассмотрим представление «передвижение по городу» и сравним эту картину (город Нанкин, Китай) с тем местом, где проживаем мы сами. Можно обнаружить ряд этических культурных элементов (люди передвигаются из одной части города в другую) и ряд эмических (отдельные пути следования для пешеходов, велосипедистов и автомобилей) (Рой С. Малпасс).

2- Рисунок 3-3

Это другой пример передвижения по городу, в данном случае – город Катманду, Непал (Рой С. Малпасс).

 

3- Рисунок 3-4

Сравните этот рисунок (Богота, Колумбия) с каким-либо рынком, расположенным в вашем городе. Какие эмические и этические элементы вы можете обнаружить? (Г. Триандис).

 

4- Рисунок 3-5

Другая эмическая картина рынка, в городе Ибадан, Нигерия (Г.Триандис).

——————————————————————————————

Важность эмических культурных элементов не следует преувеличивать. Существуют такие эмические концепты, которые чрезвычайно трудно понять, если люди используют этическую основу соотнесения понятий.

Рассмотрим такой пример: Кто такая гейша? Для большинства представителей западной культуры это понятие, скорее всего, будет ассоциироваться со словом «проститутка». И это будет совершенно неправильно.

Пятисот-страничная этнографическая монография, посвященная изучению этого феномена (Dalby, 1983) показывает, что наиболее близкая ассоциация со словом «гейша» – это «шутник», «шут». Также как и шут при королевском дворе выполняет функцию развлекателя для короля и его гостей, так и гейша выполняет для своего шефа задачу приема и развлечения его клиентов. Большинство гейш тратят свое время, декламируя стихи, исполняя песни, танцуя и обслуживая клиентов своих руководителей, когда они, сидя за столом, вкушают пищу и принимают напитки.

Более того, существует много типов гейш, и только немногие из них являются действительно проститутками (юджо). Большинство из них выполняют другие функции, включая прием людей у входа в помещение или игру на музыкальных инструментах. Наиболее высоко ценятся гейши пожилого возраста с большим опытом и стажем, которые способны выполнять свои функции наилучшим образом. Президенту Форду, первому президенту США, посетившему послевоенную Японию, был дан званный обед с несколькими гейшами (как запланированная часть его визита в эту страну). Наиболее красивые гейши были посажены за стол вдали от него, а рядом с ним те гейши, которые выполняли  основные функции по развлечению гостей, были наиболее опытными и более старшего возраста. Конечно, если бы президент Форд не был знаком с японскими обычаями, ему трудно было бы одобрить подобное мероприятие.

Контраст между ассоциациями со словами «гейша» и «жена», которые дают японские мужчины, также весьма показателен. Первые воспринимались как более сексуально привлекательные, артистичные, остроумные и материально независимые, вторые – как более хладнокровные, скучные, серьезные и материально зависимые. Первые, скорее всего, воспринимались как более начитанные и знающие современные стихотворения и песни, последние – как в основном ведущие разговоры о проблемах, связанных с детьми.

Теперь, когда вы имеете общее представление о значении гейш, понимаете ли вы, что это культурно специфическая роль, соответствующая чисто японскому эмическому термину? Понимаете ли вы, что западный взгляд на гейшу, как на проститутку, это псевдоэтическое представление, и становится этическим (универсальным) только тогда, когда используется в содержательном плане как «шутник»? Во всяком случае, западное представление о гейше является абсолютно несправедливым.