/     /  
Центр терапевтического взаимодействия

Центр терапевтического взаимодействия

Александер (1950) говорил об «эмоциональной бреши», остающейся в больном после устранения органического симптома. Он подчеркивал также опасность психотической дезинтеграции, которая может следовать из этого. Эта «эмоциональная брешь» как раз и обозначает «дыру в Я», структурный дефицит в границе Я пациента, поэтому целью терапии должно быть содей­ствие пациенту в формировании функционально эффективной границы Я, ко­торая, в конце концов, делает ненужным отщепленное психосоматическое сим­птоматическое поведение, заменяющее или защищающее такую границу Я. Из этой задачи вытекают коренные различия в технике классической психо­аналитической терапии неврозов и психоаналитической терапии психосома­тической реакции – болезни Я.

В то время как при психоаналитической терапии неврозов в рамках клас­сического анализа пациент обладает предпосылкой для аналитической рабо­ты – когерентной границей Я, благодаря которой становятся возможными реф­лексия и инсайт – при лечении психосоматического пациента терапевтичес­кая ситуация сама своей структурой берет на себя функции отграничения Я и наблюдения за больным, помогая ему постепенно интегрировать ее как свои собственные границы Я. Иными словами, психоаналитическая терапия в этом случае должна сама создать структурную предпосылку способности к прохождению анализа и сообщить их пациенту.

Это относится, конечно, не только к психоаналитической терапии психо­соматических пациентов, но и к терапии архаических болезней Я вообще. По­этому разработанные приемы психоаналитического лечения психозов, погра­ничных синдромов и сексуальных перверсий, описанные мной (Ammon, 1973а, d, е. f; 1974), могут быть также использованы в лечении психосоматических пациентов. Центральное значение при этом имеет основной тезис, что симп­том, служащий, как, например, при психосоматическом заболевании, пациенту архаической защитной формацией, которая ему срочно нужна для поддержания интеграции и функциональных способностей Я, не должен становиться прямой мишенью психоаналитического вмешательства. Его нужно скорее обходить – техника, описанная Кнайтом (1953) для терапии пограничных синдромов и Кха- ном (1968) для терапии сексуальных перверсий (см. т акже Ammon. 1973а). Ана­литик должен пытаться прямо говорить с пациентом о его страхах, деструктив­ной агрессии, потребностях и фрустрациях. Поэтому в центре внимания не со­матический симптом, а повреждения раннего детства, их бесконечно возобнов­ляемые проявления в его переживаниях и поведении. В центре терапевтическо­го взаимодействия находится, прежде всего, его искалеченная и деструктивно деформированная потребность в автономии и идентичности.

В особенности важна при этом обработка деструктивной агрессии паци­ента, в которой проявляется его конфликт идентичности. Лишь когда удается осознать деструктивную агрессию как проблему, ее межличностный генез в интернализованной первичной группе и актуальных представительствах (акту­альных группах пациента) сделать доступным его эмоциональному пережива­нию и инсайту, лишь тогда достигается уровень терапии, на котором возможна проработка бессознательного конфликта идентичности. Лишь тогда может уда­стся вместо заместительной идентичности психосоматического пациента прий­ти к свободному от иррационального чувства вины и страха отграничению сво­ей идентичности вовне и внутрь, расширяя ее теперь благодаря конструктивной агрессии и креативности. По нашему опыту, проработка деструктивной агрес­сии, эмоциональное переживание и рефлексирующий инсайт на ее генез чаще всего становится поворотным пунктом терапевтического процесса.

Для терапии деструктивной агрессии во всех формах ее проявления особен­но пригодна психоаналитическая групповая терапия и развиваемая мной с 1959 года психоаналитическая терапия средой (Ammon. 1959,1970а, 1973а). Суще­ственным здесь является прежде всего расщепление переноса, в особенности интенсивного и симбиотического у психосоматически реагирующих пациентов, достигаемое благодаря расширению числа участников терапевтической ситуации. Это расщепление переноса в форме «мультилатерального переноса» позволяет в терапевтической ситуации легче переносить выбросы деструктивной агрессии, изначально связанной с архаическим симбиотическим переносом. С другой же стороны, группа в целом может восприниматься отдельными участниками как мать – обстоятельство, на которое в особенности обращал внимание Вальтер Шиндлер (1952, 1966). На уровне исследованных Бионом (1961) первично-про­цессуальных групповых процессов группа может стать прямым отражением «мира первобытной пещеры» (Spitz, 1955), на значение которого в генезе психосомати­ческих нарушений уже указывалось. С другой стороны, расщеплению соответ­ствует непрямая концентрация переноса, делающая возможной глубокую регрес­сию вплоть до первых этапов развития Я и доступ к модусу функционирования Я и его состояниям, восходящим к периоду до разделения Я и Не-Я.

Группа также предоставляет поле для опыта, в котором реализуется ак­туальное поведение пациентов в различных группах его функционирования. На этом уровне она представляет собой групподинамическую лабораторию. Средний уровень формирует ситуация переноса, в которой группа восприни­мается как семейная и становится сценой бессознательных эдипальных конф­ликтов и их динамики.

Тем самым создается ситуация, в которой проявляются все аспекты и фазы развития Я и инстинктов в связи с базисной межличностной динамикой бессознательных групповых процессов, что является предпосылкой инсайгау пациентов. Фоулкес (1965) удачно назвал этот эффект бессознательной груп­повой динамики «матрицей» всех сознательных и бессознательных процессов в группе. Я сам указывал на то, что группа в ходе терапевтического процесса становится одновременно реальным и символическим олицетворением Я отдельных ее членов в сознательных и неосознаваемых, здоровых и больных аспектах. При этом параметры групповой динамики и патологии Я терапевти­ческого процесса восстановительного развития Я и идентичности образуют две стороны одного процесса, они могут адекватно распознаваться лишь в их взаимосвязи. В этом – одна из существенных задач психоаналитика (Amnion. 1973b, е: 1974).

Психоаналитическая групповая терапия – предыдущая | следующая – Значение группового процесса

Психосоматическая терапия. Оглавление


Записаться на онлайн консультацию к психологу

Мартынов Сергей Егорович
Семейный психолог, психотерапевт, клинический психолог, преподаватель по психотерапии МГУ, МИПЗ
Малкина Кристина Игоревна
Семейный психолог. Сексотерапевт. Психодиагност. Арт-терапевт
Раманни Галина Алексеевна
Клинический психолог, детский и подростковый психолог, когнитивно-поведенческий психотерапевт, DBT-терапевт, психотерапевт
Гольм Мария Александровна
Клинический психолог
Щур Анастасия Евгеньевна
Психолог, психотерапевт
Шумай Екатерина Михайловна
Психолог
Аристова Влада Вячеславовна
Клинический психолог
Канушкина Алиса Романовна
Психолог, когнитивно-поведенческий терапевт, детский нейропсихолог
Демина Мария Дмитриевна
Клинический психолог, психолог-психотерапевт
Чепелюк Анастасия Андреевна
Психоаналитически ориентированный терапевт, клинический психолог, нейропсихолог
Кулаков Сергей Сергеевич
Клинический психолог, ведущий специалист-психолог с заключением для суда
Скорина Елена Петровна
Клинический психолог детский и взрослый, кандидат педагогических наук
Михайлова Анна Дмитриевна
Клинический психолог, психотерапевт
Алиева Лейла Мусаферовна
Психотерапевт, психолог
Оганезов Сергей Альбертович
Психотерапевт-сексолог, клинический психолог
Юзьвак Екатерина Григорьевна
Психотерапевт, психолог, психоаналитик
Копьев Андрей Феликсович
Клинический психолог
Ермушева Анастасия Алексеевна
Клинический психолог, психоаналитически ориентированный специалист
Александров Антон Сергеевич
Клинический психолог, психодиагност, детский нейропсихолог
Катунина Дарья Сергеевна
Психолог
Федченко Ирина Владимировна
Когнитивный психотерапевт, клинический психолог
Голова Екатерина Викторовна
Клинический психолог, телесно-ориентированный психотерапевт
Алякаева Мадина Фатовна
Клинический психолог, член ассоциации EMDR терапевтов
Зайцева Татьяна Евгеньевна
Детский клинический психолог
Крылова Наталия Николаевна
Клинический психолог
Берковская Наталья Викторовна
Психолог
Бучнева Полина Дмитриевна
Детский психолог
Арутюнов Эрнест Иванович
Клинический психолог, психоаналитический психотерапевт, тренер навыков DBT
Павлова Вселена Александровна
Психолог
Егиазарян Элеонора Александровна
Клинический психолог
Корзюкова Дарья Андреевна
Клинический психолог, член Ассоциации Когнитивно-поведенческой психотерапии
Чибисова Полина Алексеевна
Психолог
Телицына Юлия Вадимовна
Клинический психолог
Гоголаури Ирина Сергеевна
Психолог
Шувалов Валерий Алексеевич
Клинический психолог, патопсихология
Ольшанская Полина Алексеевна
Клинический психолог
Киселева Ольга Андреевна
Психолог
Моисеева Полина Алексеевна
Клинический психолог
Мартишина Ирина Сергеевна
Клинический психолог
Градскова Анастасия Андреевна
Психолог
Рассказова Елена Игоревна
Клинический психолог, психотерапевт

Контакты

м. Кузнецкий мост
м. Трубная
Адрес: Москва, Неглинная улица, дом 14/1А
Телефон: +7 (495) 260-04-69
Часы работы : 9:00 – 22:00 (без выходных и перерыва на обед)