Фрейд считал, что такой же процесс происходит в сновидениях у взрослых, только удовлетворение вытесненных мотивов происходит в завуалированном виде, чтобы не «обижать» сознание. Мы же предполагаем, что у людей со сложившимися социальными потребностями и установками поведения происходит не поиск способов символического удовлетворения вытесненных мотивов, а поиск путей взаимного примирения тех потребностей, которые определяют социальное поведение, и тех, которые противоречат им и поэтому вытеснены из сознания. Мы уже подчеркивали, что такое неразрешимое противоречие определяется только однозначным, линейным восприятием мира, основанном на логико-знаковом мышлении.

Во время бодрствования мотивационный конфликт представляется неразрешимым отчасти потому, что целостное поведение организуется по принципу альтернатив: какое-либо действие или отношение автоматически исключает противоположное (с логической точки зрения). Для образного мышления таких альтернатив не существует: притяжение вовсе не исключает отталкивания. Образное мышление позволяет снять противоречия благодаря «широте взгляда» – одновременного восприятия всех возможных аспектов отношений между предметами и явлениями, между собой и миром. Поэтому образный контекст открывает новые дополнительные возможности для примирения конфликтующих мотивов. Но по этой же причине анализ сновидений здорового человека, их расшифровка представляют значительные сложности – ведь временное примирение между мотивами достигается на языке образного мышления. Если бы конечной задачей сновидения было только осознание вытесненного, осознание подавленных желаний (как думал Фрейд) – понять сновидения было бы значительно легче.

Если в сновидении удается добиться примирения мотивов, то отпадает необходимость в вытеснении неприемлемого мотива и, следовательно, осуществляется основная задача быстрого сна – преодоление состояния отказа от поиска. Но можно ли считать, что в случае успешного поиска происходит полное и окончательное разрешение конфликта? При таком подходе остается нерешенным один принципиально важный вопрос.

Если сновидения обеспечивают реальное примирение и в результате мотивационный конфликт снимается, то при функциональной полноценности сновидений можно было бы ожидать разрешения всех основных внутренних конфликтов в течение всего лишь нескольких последовательных ночей. В таком случае необходимость в дальнейших сновидениях отпала бы. Между тем здоровые люди видят сновидения, как известно, из ночи в ночь. Трудно себе представить, чтобы ежедневно на смену только что разрешенным конфликтам возникали столь же значимые новые; напротив, клинический опыт подсказывает, что один и тот же конфликт может определять состояние и поведение человека на протяжении очень длительного времени.

Поэтому остается только предположить, что в сновидениях постоянно происходит подмена: либо не разрешенный в бодрствовании конфликт заменяется другим, принципиально решаемым, либо образное мышление в сновидениях предлагает такое решение, которое не адекватно для бодрствующего сознания и возможно в особых условиях галлюцинаторных переживаний во время сна. В обоих случаях, хотя объективно и не происходит окончательного разрешения актуального конфликта, отказ от поиска преодолевается, поисковая активность восстанавливается и человек просыпается с готовностью и во время бодрствования противостоять своим проблемам.

Однако констатации высокой активности образного мышления в сновидениях еще недостаточно для понимания всех их особенностей. Ведь образное мышление может быть высоко активно и во время бодрствования, например при осуществлении творческого акта, но сознание при этом не может считаться сновидно измененным. Специфика образного мышления в сновидениях состоит в том, что образы сменяют друг друга без видимой последовательности, а между тем спящего это не удивляет. Он не прогнозирует последовательность событий и в каждый данный момент воспринимает происходящее как само собой разумеющееся. Из-за отсутствия прогноза нет несоответствия между тем, что ожидалось, и тем, что происходит, а значит, не возникает эмоциональной реакции на такое рассогласование. Эмоции в сновидениях обусловлены, как правило, не тем, что субъект не подготовлен к восприятию необычных ситуаций и явлений (эта необычность часто вообще не воспринимается), а только особым смыслом, который несут образы и события сами по себе, вне связи со степенью их неожиданности.

По-видимому, эмоциональность обусловлена теми мотивами, которые своеобразно отражаются в образах. Если во время бодрствования, в том числе и в условиях творческого поиска, результаты активности образного мышления подвергаются критическому анализу с использованием логико-знакового мышления, то во время сновидений критико-аналитическая функция вербального мышления резко снижена, и образы сновидений в большинстве случаев быстро забываются. Они не несут сознанию никакой существенной для него информации. Сознание как бы пассивно регистрирует результаты образного мышления. Поскольку человек не осознает, что он видит сновидение, и сознание не возмущается алогичностью и хаотичностью образного контекста, создаются предпосылки для использования всех потенциальных возможностей образного мышления.

Но в то же время в сновидении сохраняется самовосприятие и самооценка, «образ Я» играет столь же важную роль, что и в бодрствовании. Выше мы показали, что и во время бодрствования «образ Я» способен осуществлять свою контролирующую функцию без прямого вмешательства сознания, хотя сам этот образ сформировался благодаря появлению сознания. Его активность во время сновидений проявляется в том, что у спящего сохранены такие социально обусловленные эмоции, как чувство стыда, вины и т. п. Поэтому, хотя сознание в сновидении как будто бы открыто, и образы регистрируются им пассивно, осознаются только те сновидения, в которых более или менее успешно разрешен интрапсихический конфликт. Образы, которые отражают неприемлемый и неадаптированный мотив, как и в бодрствовании, остаются вытесненными и не осознаются. Таким образом, наши представления отличаются от концепции Фрейда: осознание сновидений не является самоцелью, это – пассивное следствие успешного разрешения конфликта.

В условиях патологии, при неврозах и психосоматозах, потенциальные возможности образного мышления снижаются, уменьшается богатство контекстуальных связей между образами. В результате сновидения становятся более однозначными. С одной стороны, это не позволяет им справиться с задачей примирения конфликтных мотивов. С другой стороны, это облегчает расшифровку сновидений.

 

Роль образного мышления в сновидениях – Предыдущая|Следующая –Специфика образного мышления при неврозе

Поисковая активность и адаптация.Содержание