/     /  
Концепция психологии Я

Концепция психологии Я

Важный вклад в аспект психологии Я психосоматического симптомати­ческого поведения сделан моим давним сотрудником Дейтричем фон Крисом (1972b) в работе «Психосоматические синдромы как категории структуры Я». Фон Крис различает две группы психосоматических проявлений. Для него кри­терием является состояние границы Я, которая должна компенсироваться с по­мощью симптома. Лежащая в основе патология представляет собой неспособ­ность регулировать это состояние границ Я. Они или слишком широко открыты (ригидное состояние неспособности разграничения внешнего и внутреннего, фон Крис говорит о «гипноидно-симбиотическом состоянии Я»), или слишком жестко закрыты (дисфункциональная преграда между миром внутренних по­требностей и внешним миром). В этих двух случаях психосоматический симп­том служит разным целям. Фон Крис утверждает: «Психосоматические симпто­мы в контексте симбиотически-гипноидного расстройства Я, при котором име­ется прямой доступ Я к психовегетативным функциональным механизмам (и обоюдная ранимость), обладают… специфической функцией закрытия прони­цаемых границ Я… Формирование отдельных психосоматических симптомов, выбранных из общей шкалы возможных расстройств, служит защите от дезин­теграции Я и является синтетической акцией Я. Психосоматический симптом предотвращает полное фрагментирование чувства соматического Я».

Иную функцию имеют психосоматические заболевания при «застывшей и псевдозакрытой структуре Я». Фон Крис констатирует: «В противополож­ность симбиотически-гипноидной структуре Я, в которой креативное состоя­ние диффузии границ Я дисфункционально застыло, психосоматически реа­гирующий пациент защищает ригидно закрытыми границами Я креативное состояние Я, высоко аффективное состояние диффузии Я». Упомянутое здесь креативное состояние Я с преходящим раскрытием его границ я подробно ос­ветил в работе «Креативность и развитие Я в группе» (Ammon, 1972а, ср. так­же V. Kries, 1972а).

Фон Крис продолжает: «Таким образом пациент приобретает фасадно функционирующее Я, живущее без аффектов и стабилизированное за счет ригидных гетерономных регуляционных механизмов. Эти люди чувствуют себя хорошо именно в ситуациях, когда ими управляют, на рабочем месте или в чрезмерно упорядоченном мире с жесткими правилами поведения, в особен­ности в больнице, где они сразу же приобретают идентичность психосомати­чески или соматически больного».

Анализ состоянии Я с помощью понятий границ Я позволил фон Крису ввести важное, с моей точки зрения, различие при терапевтической работе. Он смог тем самым еще раз доказать пригодность сформулированных мной концепций психологии Я относительно генеза и динамики психосоматичес­ких заболеваний и дополнительно их дифференцировать.

Выяснилось также, что концепция психологии Я, отражающая структу­ру симптоматики в межличностном контексте ее генеза, пригодна и для понимания новых аспектов динамики инстинкта.

Ян Пол (1972), один из близких мне на протяжении многих лет сотрудни­ков, предпринял на основе моей концепции интересную попытку понятийного разъяснения вопроса об условиях возникновения конверсионного симптома в сравнении с психосоматическим симптомообразованием. В своей работе «Кон­версия и психосоматическое симптомообразование» он развивает гипотезу о том, что «способность к конверсии», о которой говорил Фрейд (1984), обусловлена дефектом развития соматического Я. Конверсионный симптом служит в этом случае двум различным тенденциям. С одной стороны, он делает возможным символическое выражение бессознательного конфликта между Я и инстинктом, являющегося следствием неудавшейся переработки эдипальной конфликтной констелляции; с другой же, он служит аутоагрессивной попыткой восстановле ния интегративности соматического Я, формирование которого в преэдипальном симбиозе осталось задержанным и нарциссически дефицитарным из-за не­правильного поведения матери и первичной группы. Пол утверждает: «Можно также сказать, что в частичном регрессе конверсионного невроза соматическое Я пытается нарциссически удовлетворить потребность своего интегративного отграничения, оказавшегося для него невозможным в первичных объектных отношениях, путем болезненного удержания онтогенетически более ранних кон­фликтных процессов. Оно предлагает свой старый, открытый регрессией де­фект, более новый конфликт с инстинктом использует его как сцену для своего драматического выражения, что позволяет соматическому Я привлечь конвер­сионный симптом для своей репарации и интеграции».

На основе этого представления Пол развивает концепцию скользящей шкалы психосоматических заболеваний. «Психические заболевания с сомати­ческим симптомообразованием можно ранжировать по скользящей шкале, в зависимости эт размера повреждения первичных и вторичных функций, про­исшедших в ходе развития Я. Здесь ведущее значение приобретает формиро­вание архаического Сверх-Я и его взаимосвязи с развивающимся Я. Класси­ческая конверсионная истерия соответствует в таком случае первичному повреждению Я при высоких степенях развития вторичных функций Я, высту­пающих на службе его интегративных потребностей. Вплоть до психоза как генерализованной формы заболеваний Я проходится путь последовательно через актуальный невроз, прегенитальные и т. н. органные неврозы, а также психосоматический конверсионный симптом с плавными переходами между ними». Полу удалось детальным описанием клинического случая верифици­ровать изложенную здесь вкратце концепцию.

С моей точки зрения, она заслуживает интереса как попытка примене­ния к истерии понятийного инструментария, полученного в рамках исследо­ваний психологии Я в раннем взаимодействии матери и ребенка. Он был ис­ходным пунктом психоаналитической теории и практики, однако эти концеп­ции мало изменились в ходе дальнейшего развития теории психоанализа. Я хотел бы подчеркнуть, что предложение Пола ранжировать спектр переходов психосоматической симптоматики от проявлений архаического дефицита Я до классических конверсионных симптомов не должно вести к размыванию структурных различий.

Бхли «способность к конверсии», «соматический ответ» в свете иссле­дований ранних фаз развития Я представляется следствием онтогенетичес­ки приобретенного нарциссического дефицита, то это не может означать, что динамика процесса конверсии, воспользовавшаяся этим дефицитом, может быть приравнена к динамике психосоматического заболевания, кото­рая не пользуется нарциссическим дефектом, а прямо служит защите от та­кого повреждения Я и его компенсации. Это различие я хотел бы подчерк­нуть потому, что оно имеет существенные следствия для стратегии и техни­ки психоаналитической терапии психосоматических заболеваний. С моей точки зрения, вклад Пола заключается именно в том, что он показал, что архаический уровень структурного повреждения Я должен быть, в том чис­ле и при лечении классической конверсионной истерии, распознан, вскрыт и проработан.

Психосоматические расстройства и перверсии – предыдущая | следующая – Нарушение развития инстинктов

Психосоматическая терапия. Оглавление


Записаться на онлайн консультацию к психологу

Мартынов Сергей Егорович
Семейный психолог, психотерапевт, клинический психолог, преподаватель по психотерапии МГУ, МИПЗ
Малкина Кристина Игоревна
Семейный психолог. Сексотерапевт. Психодиагност. Арт-терапевт
Раманни Галина Алексеевна
Клинический психолог, детский и подростковый психолог, когнитивно-поведенческий психотерапевт, DBT-терапевт, психотерапевт
Гольм Мария Александровна
Клинический психолог
Щур Анастасия Евгеньевна
Психолог, психотерапевт
Шумай Екатерина Михайловна
Психолог
Аристова Влада Вячеславовна
Клинический психолог
Канушкина Алиса Романовна
Психолог, когнитивно-поведенческий терапевт, детский нейропсихолог
Демина Мария Дмитриевна
Клинический психолог, психолог-психотерапевт
Чепелюк Анастасия Андреевна
Психоаналитически ориентированный терапевт, клинический психолог, нейропсихолог
Кулаков Сергей Сергеевич
Клинический психолог, ведущий специалист-психолог с заключением для суда
Скорина Елена Петровна
Клинический психолог детский и взрослый, кандидат педагогических наук
Михайлова Анна Дмитриевна
Клинический психолог, психотерапевт
Алиева Лейла Мусаферовна
Психотерапевт, психолог
Оганезов Сергей Альбертович
Психотерапевт-сексолог, клинический психолог
Юзьвак Екатерина Григорьевна
Психотерапевт, психолог, психоаналитик
Копьев Андрей Феликсович
Клинический психолог
Ермушева Анастасия Алексеевна
Клинический психолог, психоаналитически ориентированный специалист
Александров Антон Сергеевич
Клинический психолог, психодиагност, детский нейропсихолог
Катунина Дарья Сергеевна
Психолог
Федченко Ирина Владимировна
Когнитивный психотерапевт, клинический психолог
Голова Екатерина Викторовна
Клинический психолог, телесно-ориентированный психотерапевт
Алякаева Мадина Фатовна
Клинический психолог, член ассоциации EMDR терапевтов
Зайцева Татьяна Евгеньевна
Детский клинический психолог
Крылова Наталия Николаевна
Клинический психолог
Берковская Наталья Викторовна
Психолог
Бучнева Полина Дмитриевна
Детский психолог
Арутюнов Эрнест Иванович
Клинический психолог, психоаналитический психотерапевт, тренер навыков DBT
Павлова Вселена Александровна
Психолог
Егиазарян Элеонора Александровна
Клинический психолог
Корзюкова Дарья Андреевна
Клинический психолог, член Ассоциации Когнитивно-поведенческой психотерапии
Чибисова Полина Алексеевна
Психолог
Телицына Юлия Вадимовна
Клинический психолог
Гоголаури Ирина Сергеевна
Психолог
Шувалов Валерий Алексеевич
Клинический психолог, патопсихология
Ольшанская Полина Алексеевна
Клинический психолог
Киселева Ольга Андреевна
Психолог
Моисеева Полина Алексеевна
Клинический психолог
Мартишина Ирина Сергеевна
Клинический психолог
Градскова Анастасия Андреевна
Психолог
Рассказова Елена Игоревна
Клинический психолог, психотерапевт

Контакты

м. Кузнецкий мост
м. Трубная
Адрес: Москва, Неглинная улица, дом 14/1А
Телефон: +7 (495) 260-04-69
Часы работы : 9:00 – 22:00 (без выходных и перерыва на обед)