Синхронный и парадоксальный сон

Азеринский, Демент и Клайтман (1953, 1954) при помощи электроэнце­фалографических и нейрофизиологических исследований выделили две фазы сна: сон синхронный и сон парадоксальный (REM-rapid eyes move­ments – быстрые движения глазного яблока).

Сон начинается синхронной фазой, длящейся 60-90 мин, электроэнцефалографически она характеризуется медленными волнами с высокой амплитудой, тонус мускулатуры бывает умеренно понижен. Лица, разбуженные в этой фазе, не помнят никаких снов.

Затем следует парадоксальная фаза, длящаяся 10-30 мин, у взрос­лых она включает в себя 25 % всего периода сна, у детей большую часть. На электроэнцефалограмме регистрируются быстрые волны с низкой амплитудой, можно наблюдать быстрые движения глаз (REM), исчезает мышечный тонус и рефлексы, дыхание и пульс быстрые и нерегулярные, иногда появляется эрекция, кровяное давление колеблется. Если спяще­го разбудить в этой фазе, то он почти всегда вспомнит виденные им сны, хотя перед этим утверждал, что он никаких снов не видит. Исходя из этого авторы полагают, что нет людей, не видящих снов, а люди делятся на тех, которые помнят свои сны и тех, которые их забывают. Нару­шение парадоксальной фазы пробуждением ведет к компенсаторному удлинению последующих парадоксальных фаз.

По Меннню Демента, парадоксальный сон и сновидения с умствен­но-гигиенической точки зрения являются необходимыми; в них происхо­дит фантастическое переживание и отреагирование подсознательных процессов. Синхронный и парадоксальный сон чередуются в течение но­чи 4-5 раз. Парадоксальный сон филогенетически является более древ­ним; так считают, исходя из того факта, что он более длителен у новоро­жденных и у грудных детей (Сравни Foulkes, D.: The psychology of Sleep, New York, 1967 и Luce, G. G, Segal, J.: Sleep, N. Y. 1967.)

Гипноз

Гипноз – это частичный сон. Бодрствующие участки коры головного мозга, речевые и слуховые анализаторы в гипнозе имеют большую ши­роту, чем в состоянии нормального сна.

Когда мы характеризуем гипноз (в сущности соглашаясь с мнением И П. Павлова) как частичный сон, то отдаем себе отчет в том, что допу­скаем определенную неточность. Собственная сущность гипноза становится все более проблематичной; начиная с того времени, когда ряд ис­следователей начал изучать именно «сонную» сущность гипноза.

Кратохвил полагает, что можно произвести или перечисление гип­нотических явлений, или придерживаться понимания гипноза как состо­яния повышенной внушаемости или как парциального сна. К такому убеждению он пришел после изучения различных теорий гипноза, кото­рые рассматривают гипноз как:

1.  состояние повышенной внушаемости;

2.  диссоциацию сознания;

3.  принимание роли гипнотизированного лица;

4.  драматическую альтерацию субъективного опыта;

5.  вид интерперсональных отношений;

6.  регресс к инфантильной степени развития детской доверчивости;

7.  изменения в мозгу, изменения в синапсах;

8.  форму условности;

9.  форму сна.

Видно что одни теории являются простыми описаниями того, что происходит в гипнотическом сне; другие вряд ли имеют характер теории. Мы полагаем, что наиболее целесообразным было бы соединение двух наиболее выраженных теорий понимания гипноза как состояния повышенной внушаемости при парциальном, частичном сне.

Мы нарочно соединяем эти две теории. Внушаемость в качестве изо­лированного явления возможна и в состоянии бодрствования, но, с дру­гой стороны, она может производиться и в состоянии гипноза, например, состояние сомнолентности и при относительно слабой внушаемости.

Гипнотический сон можно вызвать:

а)   утомлением, подавляющим действием фиксации глаза или блестящего предмета, или так называемыми пассами (Месмер применял по­глаживание ладоней) и

б)  суггестивным воздействием монотонных слов, навевающих сон (нам известно, что слово является таким же реальным раздражителем, как и те раздражители, которые «конденсируют». Поэтому гипнотизирующий применяет внущение; «Вы становитесь сонным…, ваши веки смыкаются все плотнее и плотнее …. вы чувствуете приятное утомление,…, веки уже невозможно удержать…, веки закрываются…, вы засыпаете…, спите!»). Существует и ряд других методик ( например, Эриксон).

Рис. 29 Внушение бега по лестнице.

Внушение и внушаемость в сущности принимают участие во всех взаимоотношениях людей между собой, как это видно особенно там, где оно бывает усилено признанием авторитета (родители, учитель, психотерапевт) и эмоциональным отношением. И обычный опыт ежедневной жизни является постоянным доказательством этого (любовь, предан­ность очень помогают внушаемости; этим часто объясняется тот факт, что молодой человек, как родители любят говорить, «слепо поддается» тому или тем, кого он любит).

Внушаемость зависит и от личности – доминантность здесь менее благоприятна, чем подчиненность. В клинической практике каждый врач встречается с весьма внушаемыми больными (а также и с неподдающимися внушению), которые каждое слово врача принимают как абсолют­ное, окончательное, не подлежащее критике. Поэтому необходима опре­деленная предосторожность при выборе слов и жестов!

Особенной внушаемостью отличаются дети: степень их жизненной неопытности, вера во взрослых и сильные эмоциональные отношения являются решающими факторами. Поэтому детям никогда не задаем, особенно при обследовании, так называемых суггестивных вопросов! (Мы спрашиваем: «Как себя чувствуешь?», но никогда не спрашиваем: «У тебя болит голова?» … «Здесь у тебя болит, да?». Мы легко могли бы получить положительный ответ и при отсутствии признаков.)