Сексуальная активность для окружающих часто остается незамеченной. Однако внешняя «асексуальность», презрение к половой жизни могут сочетаться с упорным онанизмом и яркими эротическими фантазиями. Болезненно чувствительные в компа­ниях, неспособные на флирт и ухаживание, не умеющие до­биться сексуальной близости в ситуации, где она возможна, шизоидные подростки могут внезапно для других проявлять сексуальную активность в самых грубых и даже извращенных формах: вступать в связь со случайными встречными, назначать свидания по телефону с незнакомыми, онанировать перед чужими окнами, эксгибиционировать перед малышами, часами сторожить, чтобы подсмотреть чьи-то обнаженные гениталии и т.п. Собст­венная сексуальная активность и сексуальные фантазии глубоко таятся. Даже когда подобные действия обнаружены, стараются не раскрывать свои переживания и мотивы.

Алкоголизация встречается довольно редко. Опьянение обычно не сопровождается эйфорией. Уговорам и питейной атмосфере компаний легко противостоят. Однако у некоторых небольшие дозы крепких напитков облегчают установление контактов и устраняют чувство неестественности в процессе общений. Тогда алкоголь может регулярно использоваться в качестве своеоб­разного «коммуникативного допинга». Возникает необычная пси­хическая зависимость, отличная от известной психической за­висимости у алкоголиков. В этих случаях прием «алкогольного допинга» становится необходимым ритуалом перед предстоящим активным общением с кем-либо, например перед тем, как идти в компанию. С той же целью могут быть начаты приемы наркотиков. Опасность токсикоманического поведения у шизоидов не менее велика, чем алкоголизация.

Делинквентное поведение встречается нечасто. Групповые правонарушения нехарактерны. Однако преступления могут совершаться «во имя группы», чтобы «группа признала своим» или для «торжества справедливости». В одиночку совершаются и сексуальные правонарушения.

Самооценка шизоидов отличается избирательностью. Хорошо отдают себе отчет в своей замкнутости, трудности контактов, непонимании окружающих. Противоречия же в своем поведении не замечаются или им не придается никакого значения. Любят подчеркивать свою независимость и самостоятельность.

Обычно приписываемые шизоидам соматические признаки (худощавость, дряблая мускулатура, сутуловатость) на фоне акселерации могут искажаться, встречается, например, избы­точная полнота.

Ударом по «слабому звену» шизоидной акцентуации является ситуация, в которой необходимо быстро и легко вступать в не­формальные контакты с окружающими (формальные контакты, в отличие от сенситивной акцентуации, шизоидным подросткам даются относительно легко).

Непереносимым является также грубое, насильственное втор­жение в интимный мир фантазий и увлечений. Тем более, что фан­тазии шизоида часто носят эротический характер или служат утешению своей гордости. Другие же психические травмы иногда переносятся удивительно стойко.

Психологической защитой от жизненных трудностей и невзгод обычно служит уход в себя, в мир своих фантазий и увлечений. Поэтому могут особенно интенсивно отдаваться своим увлече­ниям, с точки зрения окружающих, в самый неподходящий момент.

Особенности динамики шизоидной акцентуации сво­дятся к следующему. По миновании подросткового возраста эта акцентуация обычно не препятствует хорошей социальной адаптации. Шизоидные черты не то чтобы сглаживаются, а скорее компенсируются. Формальные контакты не вызывают затруднений, а неформальных стараются избежать. В редких случаях под длительным влиянием асоциальных компаний на шизоидное ядро могут наслаиваться черты неустойчивого типа — стремление к праздности, нежелание трудиться, постоянный поиск развлечений и приятных ощущений, бездумный образ жизни, отсутствие планов на будущее. Часто к этому присоединяется алкоголизация или иные виды токсикоманий.

В случаях смешанных типов черты другого типа (сенситивного, психастенического, эпилептоидного, истероидного) могут высту­пить на первый план. Крах завышенных притязаний, удары по эгоцентризму усиливают истероидные черты, угроза материально­го или морального ущерба или господствующая вокруг атмосфера жестоких взаимоотношений усиливает эпилептоидные черты. Психастенический компонент заостряется в ситуациях с повышен­ной ответственностью, сенситивный — при недоброжелательном внимании со стороны окружения.

Шизоидная акцентуация сочетается с повышенным риском заболеть вялотекущей шизофренией. Увеличение риска прогредиентной шизофрении нами не установлено. Этот тип акцентуации в подростковом возрасте предрасполагает также к транзиторной метафизической интоксикации (см. стр. 119).

Григорий Г., 18 лет. Во время беременности — тяжелый токсикоз, в ро­дах — легкая асфиксия. До года был слабым, затем развивался хорошо. В 8 лет перенес черепно-мозговую травму с потерей сознания — затем несколько лет страдал головными болями.

С детства замкнут, нелюдим. С первых классов школы устойчиво увлекался ботаникой, собирал гербарии, когда стал старше — охотно читал специальную литературу. Хорошо осведомлен в этой области, но делиться своими знаниями не любит.

С ранних лет был свидетелем постоянных скандалов матери с отцом. Мать — властная, деспотичная, отец — несобранный, слабовольный. Хотя семья была интеллигентной, но скандалы доходили до драк. Когда ему было 8 лет, родители разошлись. Сочувствовал отцу, тайком от матери встречался с ним. Когда ему исполнилось 15 лет, мать вышла замуж снова. С отчимом внешне отношения были хорошими; но с его появлением возобновились приступы головных болей. В этот же год перешел в новую школу, где не смог освоиться среди одноклас­сников — стал подвергаться насмешкам и преследованиям. Старался поменьше ходить в школу — месяцами болел, получал освобождения. Дома занимался самостоятельно, приходил в школу только чтобы ответить по всем предметам. По окончании 10 классов неожиданно для матери категорически воспротивился ее желанию, чтобы он поступал в медицинский институт. Заявил, что хочет стать лесничим, жить в лесу, далеко от людей. Поступил в лесной техникум. Поселился в пригороде, сняв комнату вдвоем с однокурсником, приехавшим из деревни. Дружил с ним, и опекал его. Хорошо учился. Не пьет, не курит. Не проявляет интереса к девочкам.

В беседе легко вступил в формальный контакт. Однако переживаниями не делился («не выношу душевного стриптиза»). Учебой и будущей профессией доволен. К матери отношение сдержанное («у нее отчим в голове»). Оживился, когда речь зашла о разведении лесов и защите зеленых насаждений. После того, как стал жить отдельно от семьи, головные боли прошли.

Физическое развитие с нерезко выраженным гармоничным инфантилизмом. При неврологическом осмотре — некоторая асимметрия лицевой иннервации. На ЭЭГ — умеренно выраженные диффузные изменения.

При патохарактерологическом обследовании с помощью ПДО по шкале объективной оценки диагностирован резко выраженный шизоидный тип, что является указанием на возможность формирования психопатии этого типа. Реакция эмансипации — очень сильная. По шкале маскулинности — фемининности значительно преобладают фемининные черты в системе личностных отношений. Самооценка — удовлетворительная: по шкале субъективной оценки выступили шизоидные и циклоидные черты, отвергаются черты конформные и меланхоли­ческие.

Заключение. Психически здоров. Явная акцентуация по шизоидному типу.

Катамнез. Собран через 2 года. По окончании техникума уехал с матерью (которая развелась с отчимом) в другой город.

шизоидные подростки – предыдущая | следующая – эпилептоидный тип

Подростковая психиатрия. Содержание.