Кроме того, если мы готовы допустить, что длительное дав­ление способно вызвать появление эритемы, то последующее образование пузыря нужно признать крайне редким, а то и совсем невозможным. К тому же, если пациент обладает кожей, подверженной столь  необычным   реакциям,   это  обычно  бывает   известно  заранее.

То же касается и предположения, что раздражение могло быть вызвано каким-либо материалом. При тысяче жизненных обсто­ятельств наша кожа входит на несколько минут в контакт с монетой (или иным металлическим предметом). Если бы испытуе­мые, участвовавшие в этих опытах, обладали кожей, способной подвергаться раздражению от соприкосновения с подобными соприкосновения трудно себе представить, чтобы экспериментатор не знал об этом: ведь в большинстве случаев речь шла о постоянном лечащем враче, который лучше, чем кто-либо, был знаком с их физиологическими особенностями. Между тем среди одиннадцати испытуемых только у троих были зарегистрированы (или извест­ны в прошлом) особые дерматологические реакции. Да и то речь идет не о реакциях, способных вызвать образование пузырей, а о дермографизме (Хеллер и Шульц) и о «лабильной вазомоторной системе» (Досвальд и Крейбих, первый эксперимент). Лишь испытуемый из второго опыта Досвальда и Крейбиха может рассмат­риваться как действительно подозрительный в этом смысле, ввиду того, что он перенес в прошлом, по выражению автора, «невротическую гангрену кожи».

Гипотеза раздражения, вызванного клейкой лентой, представ­ляется нам еще менее вероятной. Действительно, некоторые клейкие перевязочные материалы могут вызвать раздражение, по непонят­но, почему такое раздражение появилось точно и исключительно на участке внушенного ожога, а не вокруг него¹; остается предполо­жить, что только этот участок и был заклеен липким материалом, что выглядит маловероятным. При экспериментировании с кожными явлениями обычно избегают применять материалы, способные воздей­ствовать на течение эксперимента.

Рассуждения автора кажутся еще менее убедительными при детальном анализе экспериментов. Так, например, он отвергает результаты Хэдфилда, относя их за счет повязки на руке испы­туемого. Действительно, хотя испытуемый находился под неусыпным наблюдением, на его руку была наложена повязка ради большей надежности контроля. Однако в отчете самого Хэдфилда говорится, что сходный результат с тем же испытуемым был им получен и в предыдущем опыте, проводившемся без всякой повязки. Этот предыдущий опыт Пол, ввиду отсутствия контроля, во внимание не принимал, хотя он доказывает отсутствие всякой причинной связи между образованием пузыря и наличием повязки, а следовательно, и валидность второго эксперимента, разве что предположить — это, как видно, и делает автор, — что в первом эксперименте, где не было повязки, результат объясняется симуляцией, а во втором, где симуляция исключается, он спровоцирован повязкой.

Стремясь любой ценой вызвать сомнения в достоверности экспери­мента. Пол даже впадает в противоречия. Так, по поводу все того же эксперимента Хэдфилда он утверждает, что не исключена воз­можность того, что ожог мог быть вызван с помощью использованного стимула, ввиду того, что Хэдфилд не объясняет, что это за стимул. Между тем из отчета с полной очевидностью явствует, что речь идет просто-напросто о пальце экспериментатора.

В заключение скажем, что нет ничего невозможного в том, чтобы в одном или в двух случаях один из перечисленных факто­ров действительно способствовал появлению пузыря. Однако это соображение не может поставить под сомнение валидность наблю­дения в целом.

Впрочем, Пол в конце концов был вынужден признать реаль­ность данного феномена². Среди опытов, упомянутых в обзо­ре Пэтти, три оказались действительно неуязвимы для любой критики. На основании этих трех наблюдений, пишет Пол, «мы должны прийти к выводу, что с помощью гипнотического внушения можно вызвать дерматологическую реакцию вроде появления волдыря или иной  подобной  аномалии» (Paul,    1962).  Ценное признание, учитывая особо скептическое отношение со стороны автора.

Мы подробно остановились на этой публикации, поскольку она представляет собой характерный пример того, как, не отрицая явления полностью, автор стремится всячески преуменьшить его значение.  Сходную позицию мы находим в недавней работе Джонсона и  Барбера (1976). Повторяя  доводы Пола о недостаточном контроле, в экспериментах прошлого, авторы утверждают, что внушенные ожоги могут осуществляться лишь на особо гипнабельных субъектах,  а раз так, значит,   нельзя делать широкие выводы. Можно подумать, будто особо гипнабельные люди составляют другую расу, свойства которой не имеют отношения к остальной части человечества.

____________________________________________________

¹Такое возражение вызывает и гипотеза о том, что пузырь мог возникнуть в результате давления повязки на сосуды.
²Многочисленные авторы говорили о внушенном ожоге как о несомненном (хотя и необъяснимом) факте. Назовем среди них Ясперса (1923), а в самое последнее время советского нейропсихолога и философа Бассина (Бассин и Платонов, 1973).

Описание экспериментов с внушенными ожогами – предыдущая |  следующая – Новый взгляд на данные литературы.

Л. Шерток. “Непознанное в психике человека”.  Содержание.