Таким образом, если суждение отражает процессуальный аспект мышления, то и предложение есть своеобразное вербальное воплощение этого аспекта. Но так как предложение — это реальная единица, в которой прежде всего выявляется способ формирования и формулирования мысли, то и речь отражает процессуальность, динамичность мышления в неразрывной свя­зи с языком, воплощающим результат предыдущих мыслитель­ных актов и участвующим в качестве средства, инструмента, орудия в каждом сиюминутном настоящем.

Психологическое определение речи как способа формирова­ния и формулирования мысли в процессе общения позволяет сформулировать и такой ее отличительный критерий, как ос­мысленность, ибо «предложение создает образование другого рода — «смысл», или мыслительный дискурс, внелингвистическая сущность которого очевидна». Но смысл не может рассматриваться вне связи со значением, так как то и другое отражает внутреннюю сторону вербальных единиц, являясь их означаемым. И соответственно рассмотрение смысла в связи со значением требует предварительного определения как каждого из этих понятий, так и нашей исходной позиции в отношении этого взаимодействия в целом. Следует сразу же отметить, что, говоря о взаимодействии языка и речи, мы разде­ляем точку зрения тех исследователей, которые утверждают «первоначальность речи»^[1], и, следовательно, в качестве исход­ного принимаем именно смысл^[2], понимаемый вслед за А. Н. Леонтьевым в самом широком плане, как создаваемое в дея­тельности субъекта отношение^[3]. Проводимый анализ основыва­ется на положении А. Н. Леонтьева, согласно которому целе­сообразно прежде всего вычленить как бы две генетические фазы смысла — «биологический смысл… как смысл предмета, удовлетворяющего данную потребность» [1959, 207]^[4], и «разум­ный смысл» как общественную по своей природе «единицу че­ловеческой психики» [1959, 211].

Объектом нашего рассмотрения является только разум­ный смысл, в котором можно выделить две стороны: объек­тивно-общественный и субъективно-личностный смысл. Объек­тивно-общественный смысл в речевой деятельности определяет­ся тем общим, что данное языковое явление (и в первую оче­редь слово) значит для всех носителей, т. е. тем, что оно обозна­чает (или означает). Означение включает предметную соотне­сенность и сферу употребления слова, т. е. его связь, сочетаемость, отношения с другими словами. При этом предметная соотнесенность понимается нами как опосредованное отнесение слова к денотату через понятие. Связь с другими словами по­нимается как сложная структура парадигматических и синтаг­матических соотнесений, отражающая тот аспект значения, по которому оно определяется в «лексико-фразеологические фор­мы слова» [Виноградов 1944, 42], или как «совокупность его лексико-грамматических вариантов» [Звегинцев 1957, 126]. Не­сомненно, что это та сторона объективно-общественного смысла, которая психологически выявляется в ассоциативных связях слова, что и дает основание исследователям определять значе­ние как «среднее число ассоциаций с этим словом в минуту» (К. Нобл), а психологическую структуру значения в данном плане рассмотрения — как его «ассоциативную структуру» [Ле­онтьев А. А., 1971, 11].

Таким образом, понятийно опосредуемая, предметная соот­несенность и ассоциативная структура связей слова с другими словами и определяют его объективно-общественный смысл как первый аспект «разумного смысла». Второй его аспект составляет субъективно-личностный смысл, который, во-первых, определяется тем, что данное слово «значит» для данного но­сителя языка, ибо, согласно А. Н. Леонтьеву, личностный смысл «выражает именно его (субъекта) отношение к осозна­ваемым объективным явлениям» [Леонтьев А. Н. 1972 2, 227]^[5]. Это отношение в речевой деятельности выражается, в частно­сти, в субъективной эмоциональной оценке слова, в оценке его частотности (соответственно вероятности появления) и т. д.

Другими словами, субъективный личностный смысл являет­ся своеобразной призмой индивидуального преломления объек­тивно-общественного смысла явлений как коллективного обоб­щенного опыта носителей языка. Вкупе объективно-обществен­ный смысл вербальных единиц и их субъективно-личностная оценка как первый аспект субъективно-личностного смысла об­разуют значение (языковое) слова^[6]. Можно сказать, что имен­но благодаря этому единству «общественно выработанные язы­ковые значения, кристаллизующие в себе объективно-общест­венный смысл явлений, могли служить непосредственно формой также и индивидуального сознания этих явлений» [Леонтьев А. Н. 1959, 240], а не только составлять содержание общест­венного сознания. Существенно отметить, что если объективно- общественный смысл языковых явлений «присваивается» инди­видом, то их субъективно-личностная оценка формируется в самой практике общения и деятельности, обеспечивая ситуатив­но-контекстуальную правильность употребления слов.