Мысль о физическом недостатке может созревать постепенно или вспыхивать внезапно, как озарение, под действием случайных обстоятельств, порою имеющих весьма отдаленное отношение к воображаемому дефекту. Иногда в основе могут лежать действительные, но незначительные недостатки во внешности. Так, например, у мальчика при едва заметном намеке на гинеко­мастию однажды случайно подслушанный им разговор о гермафродитах породил убежденность, что у него «женские груди». Подобные переживания часто касаются лица («уродливое», «кривое», «круглое, как луна») или своей фигуры («толстые ляжки», «жирные ягодицы», «соломинки-ноги», слишком большие «медвежьи лапы» и т. п.). У мальчиков встречаются подобные же мысли о недостатках в строении полового члена — «слишком маленький», «кривой», «загибается в сторону» и т. п.

Рожденная как сверхценная идея, подобная мысль о физиче­ском недостатке нередко постепенно достигает бредовой убеж­денности.

К дисморфомании присоединяются идеи отношения. Они нередко начинаются с непереносимости чужого взгляда (симптом Бехтерева). Подростки не выносят, когда на них смотрят посто­ронние, полагая, что разглядывают их недостаток. Они стараются остаться незамеченными, держаться в стороне, избегают появления перед глазеющей по сторонам публикой — в фойе, в ваго­нах транспорта, на пляже. Не ходят на уроки физкультуры, чтобы не появляться в обтягивающей тело спортивной форме, если воображаемый недостаток касается фигуры. Всячески ста­раются «прикрыть» свой недостаток: «слишком большой нос» постоянно закрывают шарфом, надевают чрезмерно просторную или наоборот очень туго обтягивающую тело одежду, которая, по их мнению, должна замаскировать или исправить дефект фигуры. При дисморфомании, касающейся гениталий, мальчики избегают общественных туалетов и бань. Под влиянием своих переживаний больные иногда требуют косметических операций («вырезать лишний жир из ягодиц», «выпрямить нос», «выровнять половой член» и т. п.). Реже они сами совершают над собой калечащие манипуляции. Убежденность в отталкивающей пол­ноте может послужить основой для развития аноректического синдрома. Реже дисморфомании отходят на задний план, уступая другим обсессиям и фобиям [Морозов П. В., 1977].

Дисморфоманические переживания нередко диссимулируются. О них стараются не говорить, при расспросах даже отрицают. Заподозрить наличие подобных переживаний можно по описан­ным особенностям поведения и по двум специальным симптомам. Один из них получил название симптома «зеркала» Абели—Дельма [Abely Р., 1930]. Больные подолгу, иногда часами, разглядывают в зеркале свое лицо или фигуру — в разных позах и ракурсах, снова проверяя и снова убеждаясь в наличии дефекта. Часто стараются делать это тайком от окружающих. Другой симптом описан М. В. Коркиной (1959) — «симптом фотографии»: больные избегают фотографироваться даже в слу­чае крайней нужды, например для того, чтобы получить паспорт, так как, по их мнению, на фотографии их «уродство» выступает особенно ярко. Следствием дисморфомании может быть нарастаю­щая замкнутость, необщительность, а также негативное отношение к близким, на которых «срывают зло».

При вялотекущей шизофрении дисморфомания может дер­жаться на протяжении ряда лет в качестве своеобразного «моносимптома», но чаще отмечается «полиморфизм дисморфоманий» — подростки находят у себя несколько физических недо­статков сразу или то один, то другой. При всем этом они могут продолжать учебу, начинают работать, обнаруживают относи­тельную социальную приспособленность, но остаются замкнутыми и необщительными. Эмоциональные изменения невелики и сказы­ваются иногда лишь в раздраженно-холодном отношении к близ­ким да в снижении эмоционального резонанса на волнения, беды и особенно радости окружающих, что сами подростки считают следствием сосредоточенности на своих переживаниях.

Дифференциальный диагноз проводится в несколь­ких направлениях. Дисморфомания, переходящая в бред физи­ческого недостатка, встречается также при прогредиентной шизофрении в рамках острого полиморфного, галлюцинаторно-параноидного, депрессивно-параноидного синдромов — но в этих случаях дисморфомании сочетаются с рядом других психоти­ческих симптомов.

Транзиторные дисморфофобические явления у здоровых подростков носят порою мимолетный характер, имеют отчетливую ситуационную обусловленность и определенные обоснования в действительных недостатках внешности, которые, однако, пре­увеличиваются. Эти дисморфофобии никогда не поглощают подростка целиком, не отражаются на всем его поведении. Например, при покрытом юношескими угрями лице подросток избегает общества девочек, но совершенно свободно держится в мальчишеской компании. И, главное, эти дисморфофобии поддаются психотерапии.

Затяжные подростковые эндореактивные дисморфомании поначалу бывают очень сходными с дисморфоманиями при вялотекущей форме. Они чаще развиваются на определенном преморбидном фоне — при сенситивной или сенситивно-шизоид­ной акцентуации после субъективно значимых психических травм и нередко имеют под собой действительный, хотя обычно и незначительный недостаток внешности. Способы маскировки дефекта никогда не бывают ни вычурными, ни нелепыми — наоборот, в этом отношении обнаруживается большая изобре­тательность. Замкнутость, отгороженность, отрешенность от семейных дел не достигают тяжелой степени, обычно удается найти ситуации, в которых подросток чувствует себя свободно и раскованно.

Дисморфоманический синдром — один из весьма частых при неврозоподобной форме у подростков (около 30 % этой формы).

неврозоподобная форма – предыдущая | следующая – философическая интоксикация

Подростковая психиатрия. Содержание.