Все вышеизложенное дает, по нашему мнению, основания считать оправданным перенос функциональной интерпретации физиологических явлений, характеризующих активность определенных мозговых механизмов психики в состоянии бодрствования, на состояние сна. Однако при таком переносе сразу же выступает как вопрос, требующий специального обсуждения, одна из наиболее своеобразных черт психической активности сна (ОПА и БПА), а именно, наличие нередких диссоциаций как между разными проявлениями активности одних и тех же мозговых механизмов (в частности, эмоционально-мотивационных), так и между последними и осознаваемыми психическими переживаниями. Особенно отчетливо это проявляется в БС, когда при эмоциональных переживаниях, сопровождаемых соответствующими сдвигами сердечной деятельности и дыхания, отсутствуют КГР. В БС, а также в MC, отнюдь не всегда изменения сердечного ритма и дыхания развертываются параллельно [см. обзоры 7; 45]. Сюда же относятся данные, указывающие на возникающий порой функциональный “антагонизм” между вегетативными проявлениями и субъективными переживаниями в сновидении во время БС. Описаны резкие сдвиги в вегетатике, сопровождаемые отчетом при пробуждении в этот момент об очень малосодержательном, спокойном сновидении или даже полным отсутствием содержательного отчета, и, наоборот, резко эмоциональные сновидения без соответствующего вегетативного аккомпанимента [13; 51; см. также 7].

Эти данные позволяют полагать, что в БС имеют место весьма сложные отношения между ОПА и БПА, заставляющие с вниманием отнестись к известному положению Фрейда о связях эмоциональных реакций не столько с явным, сколько со скрытым содержанием сновидений. Какую роль в этих связях играет функциональная дифференциация больших полушарий мозга и отношения между ними, подлежит выяснению.

Можно, таким образом, утверждать, что сон является состоянием, в котором БПА проявляет себя повсеместно, хотя использование сна для изучения закономерностей БПА по объективным показателям, по существу, только начинается. БПА представлена во сне, во-первых и наиболее очевидно, эмоционально-мотивационной активностью, которая выполняет при этом несколько функций: это и участие в формировании психологической защиты, и поддержание того, что может быть условно названо “эмоциональным равновесием” (все это задается, очевидно, переживаниями ситуаций в состоянии бодрствования), и эмоциональное подкрепление при реализации в мозгу разных процессов выбора в связи с осуществлением разнообразных операций.

БПА играет, очевидно, существенную роль и в адаптационном освоении нового опыта, в процессах памяти, обеспечивая анализ того материала, значимость которого не является очевидной, а требует для своей оценки специальной работы мозга. При этом, по мнению ряда исследователей [1; 6; 25; 28; 37], происходит совершенствование существующих программ деятельности мозга и выработка новых, наиболее фундаментальных, определяющих стратегию мозговой активности, сами способы переработки информации, творческую деятельность. Не исключено, что первые опробования этих программ происходят на “холостом ходу”, при выключенных эффекторах (в БС?). Иными словами, представления о функциях БПА во сне совпадают с представлениями о функциях сна в целом, которые в широком смысле понимаются как особая переработка информации, полученной в бодрствовании. Нейрофизиологически это определяется особой организацией мозговой (в том числе и нейронной) активности. Выделение процессов формирования психологической защиты из этой переработки носит скорее условный, искусственный характер, ибо они отчетливо входят во все перечисленные аспекты деятельности мозга во сне.

В заключение имеет смысл подчеркнуть четыре обстоятельства, которые могут явиться объектом дальнейшей дискуссии: 1) Язык и логика переработки информации, составляющей суть БПА во время сна, существенно отличны от таковых в ОПА бодрствования – положение отнюдь не новое. 2) Биохимические процессы, характерные для сна, касаются в первую очередь обмена медиаторов, белков, нуклеиновых кислот [2; 36 и др.] т. е. молекул, играющих особую роль в осуществлении именно информационных процессов. 3) Изложенное представление о функциях БПА сна слишком общее, чтобы претендовать на роль объяснения; каждое из сформулированных положений нуждается в дальнейшей теоретической и экспериментальной разработке, причем наиболее продвинутым из них является в настоящее время положение о психологической защите. 4) Вполне вероятно, что сон имеет также и другие функции, не нашедшие отражения в приведенном перечне. Предположения на этот счет достаточно разнообразны: от традиционного, подчеркивающего функцию энергетического восстановления, и кончая экстравагантной гипотезой о т. н. адаптационном нереагировании [47].

 

состояние бодрствования – предыдущая | следующая – фаза быстрого сна

Бессознательное. Природа. Функции. Методы исследования. Том II

консультация психолога детям, подросткам, взрослым