В обоих случаях ведущим симптомом является прогрессирую­щее ограничение себя в еде. Начинается оно с исключения из рациона отдельных видов пищи — либо особенно калорийных (масла, сладкого, хлеба, каши, картофеля), либо по своеобраз­ному и прихотливому выбору. Далее вообще перестают есть по утрам или за ужином, едят только раз в день. Затем диета включает лишь узкий набор пищевых продуктов и то в очень небольшом количестве, например, едят только яблоки, или только огурцы, или капусту. Наконец голодание доводится до крайностей: в день съедают один соленый огурец или корочку хлеба.

Все это делается во имя того, чтобы «похудеть», «согнать жир», «исправить фигуру», или из опасения располнеть, или по странным маловразумительным доводам.

Аппетит при этом может быть сохранен, чувство голода превозмогается. Иногда случаются «срывы» — не удержавшись, наедаются досыта. Но сразу же вслед за этим еще более ужесточают свой рацион. Чтобы побороть голод, иногда часами жуют маленький кусочек пищи, не глотая, желая «продлить удовольствие». Подавляемый голод толкает подростка к разного рода заместительной деятельности. Девочки весьма охотно стряпают для других, приготовляют изысканные блюда, красиво сервируют стол, угощают, силком кормят младших братьев и сестер. Лишь при далеко зашедшем истощении аппетит действи­тельно пропадает.

Следствием голодания является прогрессирующее истощение. На протяжении недель и месяцев развивается картина алиментар­ной дистрофии. Масса тела падает до 50 % от исходной. Лицо делается бледным с сероватым или желтоватым оттенком, кожа сухой и шелушащейся, конечности холодными, иногда синюшны­ми. Подкожная жировая клетчатка исчезает, мышцы истончают­ся, живот становится впалым. Изо рта чувствуется специфический «голодный» запах. У девочек наступает аменорея, у мальчиков прекращаются поллюции и эрекции.

Несмотря на истощение, может сохраняться достаточная или даже повышенная активность: продолжают учиться в школе, охотно помогают дома по хозяйству, много ходят, стараются почти не сидеть — даже уроки делают стоя. Иногда до изнурения проделывают гимнастические упражнения, моют и перемывают полы. Активность может падать лишь при крайней кахексии. Интеллектуальные способности, память заметно не страдают.

Соматические сдвиги являются следствием голодания и возникают при выраженном истощении. Наблюдаются брадикардия, глухие тоны сердца, понижается артериальное давление, развиваются запоры. Голодных отеков, в отличие от классической алиментарной дистрофии, не бывает. Возможно, это связано с тем, что подростки при анорексии пьют немного, не стремятся подавить чувство голода обильным питьем, наслышавшись, что от него также полнеют.

Ни уговоры, ни угрозы, ни мольбы близких, ни принуждения не могут заставить таких подростков достаточно есть. Чтобы избежать скандалов дома, насильственного кормления или помещения в больницу, они идут на обман и ухищрения и обнаруживают здесь большую выдумку и изворотливость. Стараются незаметно для окружающих выплюнуть взятую в рот пищу или размазывают ее по тарелке, или же съедают требуемое и тут же идут в туалет и вызывают рвоту. Тайком принимают слабительное. После еды прибегают к изнурительным физическим нагрузкам: часами стоят, сидят на корточках.

Госпитализации в больницу сопротивляются, рыдают, устраи­вают бурные сцены. В больнице начинают настойчиво требовать выписки: с одной стороны, допекают близких, действуя при этом обещаниями «дома все начать есть», а с другой стороны — терзают укорами, запугивают «ужасными условиями», в которых они в больнице находятся, «нестерпимыми мучениями» от инъек­ций и даже не стесняясь лгать, что их избивают. Родителей корят, что те хотят от них избавиться, грозят суицидом. С врачом все разговоры сводят на дату выписки. Наконец, нехотя начинают есть с единственной целью, чтобы скорее оказаться дома и возобновить голодовку.

Настроение при аноректическом синдроме обычно несколько снижено, но отчетливой депрессии не бывает. Плач и причитания всегда связаны с попытками накормить или с отказом в выписке. Интересы целиком сосредоточены на диете. Выискивают сведения о калорийности разных видов пищи, читают популярные статьи о режимах питания и т. п.

Аноректический синдром нередко сочетается с дисморфофобией, с опасениями растолстеть, стать уродливым от избы­точной полноты.

Булимический вариант аноректического синдрома описан К. Tolstrup (1982). Подростки поглощают много пищи и сразу же после еды вызывают у себя рвоту. Вследствие частых рвот развивается нарушение водно-солевого баланса — соматическая картина отягощается. Отмечено, что прогностически этот вариант является неблагоприятным.

Особенности психогенеза. Аноректический синдром, видимо, тесно связан с процессом полового созревания. В этом периоде возникают повышенный интерес к своей внешности, болезненная чувствительность к ее оценке со стороны, опасения по поводу своей непривлекательности. Чрезмерная полнота в сознании под­ростка ассоциируется с пассивностью, неповоротливостью, служит предметом насмешек сверстников. Отсюда стремление избавиться от «излишнего веса» и боязнь располнеть. Те же мотивы, лишь в причудливо искаженной форме, звучат при аноректическом синдроме, возникающем при вялотекущей шизофрении. С разви­тием кахексии усиливается роль соматогенных факторов. Таким образом, формируется своеобразный порочный круг: чем больше истощение, тем сильнее подавляется пищевой инстинкт. Сторон­ники психоаналитических концепций пытаются объяснить анорексию у подростка его подсознательным желанием задержать половое созревание, «остаться в детстве». Но поведение подрост­ков с заботой о привлекательности, желанием достичь идеала красоты и изящества явно противоречит подобному объяснению.

отказы от пищи – предыдущая | следующая – дисморфофобия и дисморфомания

Подростковая психиатрия. Содержание.