Иногда больной по своему требованию или случайно узнает у рентгенолога о наличии гастроптоза или другой аномалии, которая до этого времени не вызывала у него никаких неприятных ощущений (А Р Ду-
рия). Например, диспепсия у одной больной появилась уже после того как она узнала о наличии у нее гастроптоза. На это она реагировала словами: «Как я могу есть, если я знаю, что у меня желудок опустился почти до матки». А. Р. Лурия формулирует правильные взаимоотношения между лечащим врачом, рентгенологом и больным следующим образом: «Рентгенолог является консультантом лечащего врача, а не больного». Там, где рентгенолог и лечащий врач работают в тесном контакте не возникают ятрогенные осложнения. Даже кажущиеся безвредными выражения в рентгенологическом кабинете при больном приводят к неожиданной драматизации больного, особенно если они произносятся со значением или с удивлением. Писарев описывает случай, когда больная после рентгенологического исследования впала в состояние депрессии. Она объяснила, что ее жизнь кончена, так как у нее на рентгене обнаружили злокачественную опухоль. Оказалось, что за диагноз злокачественной опухоли она приняла выражение рентгенолога, который показывал студентам часть толстой кишки со словами: «Вот сигма»

Терапевтическая ятрогения развивается в процессе лечения. Соматическую ятрогению, о которой мы упоминали ранее, оставим пока в стороне. Примером психической терапевтической ятрогении может
служить применение лекарства, о котором больной знает что в прошлом оно ему не помогало. Здесь имеет место отрицательное действие плацево. Поэтому рекомендуется до начала лечения проследить в анамнезе применявшееся ранее лечение с точки зрения его эффективности. Как правило, из-за недостатка времени об этом часто забывают. Тера­певтической ятрогении способствует так называемый терапевтический нигилизм, т. е. пессимистический взгляд врача на предполагаемые ре­зультаты лечения.

Студентка медицинского института привела пример ятрогенного нигилизма со стороны врача, который она сама испытала. В 16 лет она заболела язвенным блефоритом. Врач после осмотра сказал ей: «Я на­значаю вам мазь и полоскание ромашкой, но оно все равно не поможет, а если и поможет, то болезнь будет рецидивировать. Плохо это выгля­дит». Это произошло как раз в период посещения ею школы танцев, и она впала в депрессивное состояние, считая себя обреченной на всю жизнь. Болезнь обычно рецидивировала зимой, но в последний зимний период уже не возобновилась. Больная вновь обрела надежду, что бо­лезнь все же можно будет вылечить.

По мнению некоторых авторов (Жане, Шипковенский) психоанали­тическая терапия, особенно незаконченная (Дернер), тоже может оказы­вать ятрогенное влияние. В психоанализе имеется опасность, что неко­торым переживаниям больного приписывают психотравматизирующее значение, даже если оно не установлено. Франкл описывает женщину, которая первоначально не предъявляла никаких жалоб; она была при­влечена к анализу женщиной без врачебного образования, предупре­ждавшей ее, что без анализа ее подсознание могло бы овладеть ее созна­нием. У этой женщины в процессе психоанализа возникла алиенофобия (навязчивая боязнь сойти с ума).

Ятрогения не исключена и при неквалифицированно проводимой гипнотерапии: например, при неправильно выбираемых постгипнотиче­ских внушениях, после создания слишком сильной фиксации больного, чаще всего истерической личности, на терапевта и т. п. Гипнотерапия, не связанная с более глубокой или с более рациональной формой индивиду­альной или групповой психотерапии, всегда является проблематичной в связи с ее изолированным симптоматическим действием.

В процессе лечения может иметь место фармацевтогения, т. е. нане­сение вреда больному неудачным выражением фармацевта. Больные ча­сто требуют от фармацевта объяснения качества и действия лекарства, назначенного врачом. Опасны такие выражения, как: «Это для вас слиш­ком сильное» или «Это никуда не годится, у меня здесь есть кое-что по­лучше». Квалифицированный фармацевт поощрит больного и укрепит в нем доверие, а неясные вопросы обсудит с врачом.

Прогностическая ятрогения вытекает из неудачно сформулирован­ного прогноза заболевания. С этой точки зрения достойны осуждения циничные и открыто травмирующие выражения, как, например: «Вам остается еще 5-6 часов жизни». Сомнительную ценность, однако, имеют и прямолинейные и безапелляционно оптимистические высказывания даже тогда, когда врач считает, что этим он суггестивно в положитель­ном смысле подействует на больного. Такие выражения, как «через неделю вы будете здоровы, как огурчик, даю вам честное слово», могут оказаться ложными и в будущем могут подорвать доверие больного к вра­чу.

Примером прогностической ятрогении являются переживания одной медицинской сестры, которой врач после искусственного преры­вания беременности категорически заявил, что она никогда не сможет иметь детей. Это произвело на нее очень тяжелое впечатление. Однако через 2 года она без лечения забеременела. Она считала это большой случайностью и поэтому продолжала пренебрегать антиконцепцией. Че­рез 10 месяцев после родов она вновь забеременела; следствием этого было тяжелое депрессивно-невротическое состояние.