Как только ребенок приобрел поведенческие навыки, необходимые для вкладывания одного предмета в другой, он получает некоторую информацию, которая может кор­ректировать его ошибочное представление о предмете. Он думает, что два предмета не могут находиться в одном и том же месте одновременно, но теперь он узнает, что пред­мет может быть внутри другого. Ребенок должен каким-то образом объединить эту информацию и открыть для себя, что два предмета не могут быть одновременно в одном и том же месте, если только один из них не находится внутри другого. Он должен понять, что два предмета — один внутри другого — подобны одному предмету постольку, поскольку дело касается движения. «Контейнер» и его со­держимое движутся как единое целое, но при этом они остаются двумя предметами, потенциально отделимыми друг от друга. Это открытие может быть сделано в любое время после того, как ребенок обнаруживает возможность вкладывать один предметы в другие, однако оно совер­шается далеко не сразу. Так, у дочери Пиаже была трехме­сячная задержка между открытием отношения «внутри» и его объединением с представлением о предмете.

В настоящее время нет объяснения того, как это объ­единение осуществляется. Мы не знаем, какое значение имеет конфликт между уверенностью, что два предмета не могут находиться в одном и том же месте сразу, и инфор­мацией, что один предмет может располагаться внутри другого. Однако здесь есть явная возможность конфликта, и мы должны признать, что именно противоречие представляет собой главную движущую силу развития. Представ­ляется в высшей степени вероятным, что это потенциальное противоречие играет решающую роль в окончательном со­вершенствовании представления ребенка о предмете.

Что можно сказать но поводу совершенствования спо­собности делать вывод о местоположении исчезнувшего предмета? Может ли она также получить объяснение в рамках модели противоречия как движущей силы разви­тия? На первый взгляд кажется, что нет. Дедуктивный вывод становится возможным лишь после того, как вся собранная в ходе развития информация организуется в единое целое и выделяются общие принципы, которые мо­гут координировать поведение ребенка в конкретных си­туациях. В некотором смысле это объединение, однако оно, по-видимому, не требует той обязательной иерархизации, которая типична для объединения правил, возникающего в результате разрешения конфликта. Пиаже склонен счи­тать, что дедуктивный вывод на этом уровне является не­обратимым — фундаментальный факт, существование ко­торого мы должны признать. Несомненно, эти примитивные умозаключения ребенка целиком строятся на основе име­ющегося у него опыта, для их объяснения нет необходи­мости предполагать действие каких-либо отличных от этой информации факторов.

Предмет, как мы его анализировали до сих пор, всегда представляет собой предмет в пространстве. Мы рассмат­ривали изменения ответов младенца на предметы, которые могут двигаться и менять свое пространственное положе­ние. Даже отношение «внутри» является пространственным отношением. Однако открытием пространственных свойств предметов развития представлений о предмете не исчер­пывается. По меньшей мере столь же важным является выделение количественных свойств предметов, хотя этот аспект развития до сих пор еще изучен очень слабо.

Под количественными свойствами я имею в виду такие отличительные признаки предмета, как величину и вес. Наш анализ учета младенцем веса предмета был начат в предыдущей главе. При этом мы основывались на работе Mono и Бауэра (1974). Мы видели, что за постепенным воз­никновением различий в ответах на разные веса следует настоящее предвидение веса предмета. Младенец начинает учитывать в своем поведении относительное постоянство веса предметов и, кроме того, связь веса предмета с его ви­димыми измерениями, так что при прочих равных услови­ях чем длиннее предмет, тем он тяжелее. Последнее дает младенцу особенно большие возможности для предвосхи­щения. В конце предыдущей главы мы оставили младенца в затруднительной ситуации, которая возникла из-за того, что эти два навыка были противопоставлены

друг другу. Как младенец ответит на предъявление предмета, который он уже имел возможность поднимать, если у него на глазах изменяется форма предмета и он становится, скажем, более длинным? С одной стороны, это тот же пред­мет, так что его вес должен оставаться неизменным, но, с другой стороны, он стал длиннее и поэтому должен но­сить больше. Можно было бы думать, что младенец мгно­венно решит эту проблему, заметив, что хотя предмет стал более длинным, он также стал уже. Однако этого не происходит. Mono и Бауэр установили, что младенец первоначально отвечает так, как если бы он ожидал уве­личения веса предмета. Напротив, когда предмет сжимали и он становился короче (и шире), реакции младенца свиде­тельствовали о том, что предмет заранее казался ему более легким. В этот период развития вес не является незави­симым свойством предмета, он приравнивается ребенком к длине. Со временем (со второй половины первого года жизни или на втором году жизни) ребенок приобретает способность игнорировать изменения длины предмета и отвечает адекватно, ожидая, что вес предмета при этих манипуляциях останется неизменным. Это достижение никак не затрагивает способность ребенка использовать для предвидения веса предметов, с которыми он еще ни­когда не имел дела, коррелирующие с весом признаки, в частности длину.

аккомода­ция – предыдущая | следующая – представ­ление о размере