Терапевтический аспект: пятиступенчатый процесс позитивной психотерапии при гипертонии и гипотонии

Ориентация симптомов:

Пациент служащий на высокой должности: повышенное давление в течение 5 лет, бессонница, тревога, страх перед другими людьми, рассеянность, страх пе­ред будущим, недостаточная спонтанность.

Супруга: пониженное давление, агорафобия, панические атаки, депрессия, мысли о смерти.

Чтобы прояснить взаимосвязь повышенного давления и других симптомов больного, с одной стороны, и семейной проблематики с другой, я привожу здесь те моменты пятиступенчатой позитивной психотерапии, которые касаются обоих партнеров. Позитивное толкование, что он реагирует на перманентное внешнее давление повышением внутреннего кровяного давления побудила больного к на­писанию «Истории моего супружества».

Описание случая: «История моего супружества».

Когда я познакомился со своей женой, она была возлюбленной одного моего женатого знакомого. Эта связь длилась уже 3 года. Еще до нашей свадьбы моя жена посоветовала мне поговорить со своим психотерапевтом по поводу сексуальных проблем. На вопрос о причине этого она всегда отвечала только: это нужно чувствовать. Месяцами она уговари­вала меня, из-за моих постоянных проблем с потенцией прооперировать мой фимоз. Од­нажды она сказала, что мужчины, которым было сделано обрезание значительно лучшие любовники. Тогда я прооперировался. После этого я заметил, что стало совсем плохо. Не­смотря на мои 28 лет, я был еще очень неопытен, впал в панику и решил, что причина в том, что моя жена со мной ни разу не испытала оргазма. Когда терапевт через несколько сеансов дал некоторые советы, моя жена отклонила эти предложения и сказала, что мужчина каж­дый раз должен по-новому завоевывать свою женщину — все остальное будет изнасилова­нием в браке. К тому времени мы уже были женаты, я оставил психотерапию, хотя и не знал, что будет дальше. На мои робкие вопросы она всегда возражала: это лишь проблемы, которые со временем улягутся, и я сам должен думать как мне выходить из этого положе­ния.. Наши разговоры становились все поверхностнее, мы ограничивались обсуждением бытовых тем. Мы поженились спустя 6 мес. после нашего знакомства. Моя жена непре­менно сразу хотела иметь детей и не стала сдавать второй государственный экзамен на специальность учительницы. Через 4 мес. после свадьбы она в первый раз забеременела, это была тяжелая беременность и трудные роды — двойня. В 1972 г. родился наш третий ребенок; намного позднее было установлено, что этот ребенок, вероятно из-за слабости ро­довой деятельности, был умственно отсталым. Для нас началось трудное время…

Супруга: «После свадьбы я оставалась некоторое время в Н., где работала и только перед рождением близнецов переселилась к мужу в М. Я очень скоро почувствовала себя одинокой и общения мне очень не хватало. Мой муж никого, кроме своих родителей не при­глашал домой. Мне казалось это ужасным, я привыкла к многолюдству и скоро после пер­вого сверхтрудного периода, после рождения близнецов словно провалилась в какую-то дыру. Я хотела сама растить своих детей и в то же время скучала по работе. Родился наш третий ребенок. К радости прибавилось много забот. К. был нездоров».

Пациент: «В это время я подружился с одним своим коллегой, после чего вскоре по­знакомились и наши жены. Моя первоначальная открытость переродилась затем в неопи­суемый страх, когда я заметил, что этот «лучший друг» стал ухаживать за моей женой».

Супруга: «Моя супружеская жизнь становилась все скучнее, я влюбилась, не думая по­началу о продолжении этих отношений. Я была очень подавлена и одинока, очень страдала и уже стала воображать себе, что эти новые отношения заменят мой нынешний брак. Я не мог­ла долго вести двойную игру. Я все время пыталась прийти к определенному положению. В конце концов этот мужчина, естественно, вернулся к своей жене, от чего я была в ярости».

Пациент: «С этого времени у меня появились страхи. Я не следил за своей женой (не выслеживал), потому что доверял ей. Но с тех пор я страдаю эссенциальной гипертонией. Я все еще верил, что моему браку еще только угрожает опасность. Возник конфликт между женой моего друга и моей женой. У меня началась депрессия — я не знал, что это было. Мы снова обратились к психотерапевту, на этот раз это была семейная терапия: я питал боль­шие надежды, но ничего никак не мог понять, т.к. моя жена не говорила о своей проблеме. Через несколько сеансов, по желанию моей жены, мы бросили это занятие. Я полностью погрузился в мою работу — там я хотя бы был признан. Моя работа в течение нескольких месяцев отвлекла меня от моих семейных проблем. Это чувство превосходства, по-видимо­му, усыпило мою предосторожность, так как я даже побывал на встрече с моими прежними друзьями, где был и первый любовник моей жены.

Супруга: «Я никогда не была так влюблена в моего мужа, никогда не чувствовала та­кой физической близости с ним, как это было с моим первым возлюбленным и со вторым женатым другом. Может это желание запретного делало этих мужчин столь привлекатель­ными?»

Пациент: «Спустя несколько дней, моя жена оттолкнула меня, когда я хотел ее об­нять и сказала, что чувствует себя уставшей. В постели она от меня отодвигалась. Она гово­рила, ссылалась при этом на свою знакомую, что если женщина должна заботиться о своей тяжелобольной матери, как она, и еще имеет умственно отсталого ребенка, то муж должен уйти на второй план».

Супруга: «Взрослые дети покинули дом, я осталась со своим мужем, с которым не чув­ствовала себя комфортно, с младшим, который болен и требует много сил и с очень больной матерью, за которой ухаживаю после инсульта. Болезнь Паркинсона, которой мать болеет с 1970 г. тоже очень неприятна для окружающих и совершенно изматывает меня».

Пациент: «Я снова начал мастурбировать. В 1986 г.— инфаркт миокарда. В ноябре 1987 г. моя жена отправилась в санаторий, еще в 1986 г. она начала лечиться у психотера­певта, и после возвращения потребовала развода. Уход моей жены был для меня унижени­ем и окончательным подтверждением моей неполноценности».

Супруга: «Лечение в Обербайерне было для меня очень полезным. В ноябре 1987 г. мы поместили К. в антропософское общество, и я смогла спокойно уехать в санаторий. Я много смеялась. В конце лечения я приняла решение расстаться со своим мужем. Я сказала ему об этом вернувшись домой».

Пациент: «Ищу смысл жизни в счастливых партнерских отношениях, в хороших отношениях с детьми и в усилиях для их благополучия. Смерть, как завершение выпол­ненных планов. Я верю, что продолжаю жить в моих детях».

Психосоматика и позитивная психотерапия