Отсюда и большая скорость сновидения. Из литературы известен случай, когда спящий пережил во сне Великую французскую революцию и даже был казнен. Стимулом для этого послужил удар картины, упавшей спящему на шею. Иногда во сне видим длинный сон, который окан­чивается звонком (кто-то звонит, говорит, что горит, видим во сне це­лые длинные сцены) и пробуждаемся от того, что у дверей еще кто-то звонит.

Стимулом могут быть как внешние раздражители (в обоих выше­приведенных примерах), так и импульсы, исходящие из самого организ­ма, имеющие соматический и психический характер; доказательством сна, вызванного внутренним стимулом, может быть сновидение ребенка, которому в течение 3 дней снился один и тот же сон: ему казалось, что из его тела вырываются синеватые огоньки. На следующий день у ребен­ка появилась корь. Это является одновременно хорошим примером «пророческого» сна и ненаучного предрассудка (чему мать ребенка не хочет поверить). В этом смысле могут иметь и диагностическое значение, и даже боль во многих случаях впервые появляется во сне, не пода­вляемая множеством импульсов, как это имеет место в состоянии бодр­ствования. По Касаткину, который исследовал 912 сновидений у 149 больных, здоровые люди видят сновидения в течение 54-76 % всего пе­риода сна, больные примерно в 87-100 %.

В литературе о сновидениях приведен пример одного студента, страдавшего сильной зубной болью. Ему все время снился сон о том, что он выступал на ринге как боксер и всегда при этом получал удар в че­люсть. По Адлеру, сны из психической жизни обусловливаются нере­шенными проблемами или они возникают как предчувствие новых про­блем : трудные жизненные решения могут проецироваться сном об экза­мене (аналогичные сны об «экзамене по математике» часто описывают солдаты перед атакой).

Очень часто сны отражают напряжение в эмоциональной области, беспокойство, опасения или желания. Так, например, типичным невро­тическим сном является сон о длинном гостиничном коридоре с бесконечным рядом одинаковых дверей, среди которых спящий не может отыскать свои двери, враждебная ситуация, окружающая спящего днем на работе, созданная его коллегами, проецируется сном о диких зверях, рычащих на спящего, желание быть признанным отражается в детском сне сценами, в которых ребенок представляет себя королем и отдает рас­поряжения своим родителям.

Мы не признаем символики классического психоанализа, истолко­вывающего любой сон как сексуальный символ при упраздненной цензу­ре сознания, так что любой длинный предмет представляет собой поло­вой член, а любой полый предмет – женские половые органы. Символика сновидений понятна как проекция представлений эмотивных пережи­ваний. Сновидение по существу представляет собой цепь свободно раз­вивающихся представлений, которые тем более логичны, чем более ин­тенсивным является контроль сознания. Сновидение является настолько «разумным», как это только может быть. Что касается содержания сновидений, то можно сказать, что нам снится то, с чем мы еще не смогли справиться днем, причем сновидение представляет собой образную, воображаемую символику эмотивных переживаний (страх – дорога над пропастью; беспокойство – напрасный поиск правильных дверей и т. д.).

Сновидение, отражающее определенное эмотивное напряжение, у невротиков обычно оказывает сильное воздействие обратной связи – оно способно усилить напряжение сознательной жизни! Так, например, Юлиус Зейер, типичный невротик среди наших писателей (в другом ме­сте: мы упоминаем о том, что он в своем произведении «Стратоника» в 1892 году применил психоанализ, опередив Фрейда на один год!), опи­сывает сновидение, в котором он видел пустой дом, в котором забро­шенный рояль стал играть меланхолическую песню – после этого он был целый день отчаянно грустным, отдавая себе отчет в том, что сно­видение является отражением одиночества и отчаяния, а также и стерто­го различия между сновидением и действительностью, что так часто подчеркивалось всеми романтиками: „La vida es el sueno!”

Сновидения способны дать представление о личности спящего, по­тому мы изучаем их без ненаучного объяснения психоанализа.

Грезы (иногда также «сон с открытыми глазами») – это наполовину намеренно вызываемый ряд представлений, организованных желани­ями. Очень часто они наблюдаются у детей, поскольку у них мала воз­можность исполнения их желаний. Именно для грез характерным явля­ется большое расстояние между желанием и реальностью. Общеизвестно по письмам Божены Немцовой катартическое значение ее книги «Бабуш­ка», которая представляла собой творческую (мечтательную) попытку уйти от жестокой действительности ненаполненной жизни.

Г. X. Грин различает четыре тииа грез: «героические» грезы, при ко­торых грезящий в изобилии получает похвалу за отвагу и исключитель­ные успехи; «спасательные» грезы (грезящий кого-нибудь спасает, геро­ически освобождает и получает за это его любовь и восхищение всех окружающих); «мегаломанические» грезы, в которых человек сам себя представляет всемирно известным, прославившимся и, наконец, грезы «чести», когда человек жертвует собой и помогает тому, любви которо­го он добивается.

Известный психиатр, Блейлер отождествляет грезы с аутистическим мышлением.

Характерным для всех типов грез является их общее главное содер­жание – самоутверждение и развитие личности, чему реальная действительность препятствует. Очень наглядно грезы проецируются в сказоч­ных историях.