При анализе этих результатов необходимо обратить внимание на несколько обстоятельств. Во-первых, условия создания экспериментального невроза полностью совпадают с условиями выработки обученной беспомощности: в обоих случаях животное ставится перед неразрешимой задачей и результат также одинаков. Экспериментальный невроз можно рассматривать как один из вариантов обученной беспомощности. Во-вторых, условия возникновения экспериментального невроза у животных принципиально отличаются от причин невроза у человека. На первый взгляд может показаться, что у животных создается конфликт между двумя мотивами: самосохранения и пищевым. Но этот конфликт обусловлен внешними, а не внутренними причинами. Животное хочет есть и хочет, чтобы его не били током, каждое из этих желаний само по себе нисколько не противоречит другому. По существу, созданы лишь внешние, искусственные условия, препятствующие одновременному удовлетворению двух мотивов. У человека же удовлетворение неприемлемого для сознания мотива автоматически, само по себе угрожает самовосприятию и вызывает чувство вины. Поэтому экспериментальные неврозы могут быть адекватной моделью некоторых стрессовых ситуаций, но не человеческих неврозов. Сам термин «невроз» в данном случае не совсем удачен. Речь идет о пассивно-оборонительном поведении, об отказе от поиска, тогда как невроз, в основе которого лежит вытеснение мотива, представляет собой чисто человеческий вариант отказа. У человека может возникнуть отказ от поиска, не обусловленный интрапсихическим мотивационным конфликтом, а вызванный непреодолимыми препятствиями к достижению цели. В таких случаях можно говорить не о неврозах, а о реактивных состояниях. Наблюдаемые при этом тревога и депрессия могут быть похожи на невротическую, поскольку это всего лишь другой вариант отказа. Но от невротических расстройств они отличаются механизмом возникновения. Наконец, при экспериментальном неврозе, как и при любой другой форме отказа от поиска, у животного нарушения поведения и соматические расстройства развиваются параллельно.
У животных отсутствует возможность с помощью невротического поведения предупредить и предотвратить появление соматической патологии, не может у них быть и исключительно соматических расстройств, не сопровождающихся изменением поведения. Состояние отказа от поиска у них не претерпело дифференциации на невроз и психосоматоз. Для того чтобы невротическое поведение у человека выполнило протективные функции, оно должно быть адресовано к сочувствующему социальному окружению. Ипохондрический синдром позволяет искать помощь только потому, что больной может обратиться со своими жалобами к другим людям. Истерический конверсионный синдром позволяет выразить неудовлетворенный мотив в невербальном поведении потому, что такая невербальная коммуникация в принципе может привлечь внимание других людей и обеспечить ответную реакцию сочувствия и поддержки. Благодаря этому в конверсионном синдроме (истерической слепоте или параличе) могут проявиться протест, враждебность, гнев, которые, будучи выражены непосредственно, вызвали бы осуждение других членов общества и самоосуждение. Животные лишены возможности полагаться на такую поддержку, для этого их социальная организация недостаточно высока. С другой стороны, именно в связи с отсутствием внутренних запретов, усвоенных и превратившихся в мотивы социальных норм, животное не подавляет поведенческие проявления отказа от поиска и поэтому не обнаруживает психосоматических расстройств в чистом виде.
Несколько более сложен вопрос о фобиях. Выработать у животного ограничительное поведение в принципе возможно, но оно, по-видимому, не выполняет никакой компенсаторной функции. Фобии у животных – это распространение пассивного страха на целый ряд нейтральных событий и воздействий. Разумеется, если какое-то бессмысленное с биологической точки зрения поведение в эксперименте спасает животное от наказания, то обучение этому поведению следует рассматривать как нормальное проявление адаптации, а не как невротический симптом.
Мы рассмотрели многие аспекты проблемы поисковой активности и убедились, что отказ от поиска является биологически вредным состоянием. Было бы странно, если бы природа не предусмотрела никакого биологического механизма, способного компенсировать вредные последствия отказа и помогающего преодолеть его. Подробный анализ результатов наших исследований и работ многих ученых из различных лабораторий мира привел нас к предположению, что такой механизм связан с так называемым быстрым сном. Этому вопросу и будет посвящена следующая глава книги.

невротический поиск – предыдущая | следующая – немного из истории исследования сна

Поисковая активность и адаптация. Содержание