Культура и неравенство полов (продолжение)

Япония в этом отношении представляет особый интерес, поскольку это развитая страна с относительно традиционной идеологией. Ивайо (Iwao, 1993) убедительно показал, что гендерная идеология японцев весьма специфична в разных возрастных группах: тех, которые родились в 1930 – 1946-х годах, в 1946 – 1955-х и 1955 – 1970-х. Японцы старшего возраста продолжают придерживаться традиционных ценностей; а самое молодое поколение фактически признает равенство полов в отношении прав и обязанностей, хотя опирается на такую концепцию равенства, которая является уникально японской.

Киддер и Кошуга (Kidder, Kosuge – в печати) дают представление о панораме изменений в гендерной идеологии в Японии. Два столетия тому назад японская женщина почти не занималась воспитанием своих детей и не несла за это никакой ответственности. Большинство решений принималось семейной иерархией, в которой более пожилые мужчины играли главную роль. Сегодня воспитание детей является основной «работой» японских женщин. Для этого они получают соответствующее образование, чтобы передавать соответствующие образцы воспитания своим детям. Авторы отмечают, что «мама, занимающаяся воспитанием» (куоики – мама), имеет признание и ценится в обществе «за свою целеустремленность и заботу в наставничестве и подготовке детей к вступительным экзаменам, начиная с детского сада и заканчивая университетом» (стр. 6). Однако авторы задают вопрос, а является такое положение прогрессом.

Ролевая дифференциация в Японии настолько огромна, что японские женщины действительно  несут весь груз ответственности за воспитание детей по сравнению с мужчинами. Киддер и Кошуга, изучая этот вопрос на выборке из семидесяти мужчин и женщин, состоящих в браке в возрасте от 22-х до  55-и лет и имеющих одного или более детей, обнаружили, что японские женщины считали воспитание детей основным делом своей жизни. Они намного чаще, чем мужчины выполняли следующие виды работ по дому: занимались приготовлением пищи и мытьем посуды, ходили в прачечную и магазины, готовили ванну для членов семьи, запирали двери дома на ночь,  выносили мусор, отвечали на телефонные звонки, оплачивали семейные счета, встречались с учителями, помнили о днях рождения близких и друзей, занимались воспитанием и обучением детей, подвергали их дисциплинарным взысканиям, выбирали школу, в которой они будут обучаться, помогали членам семьи в отдыхе, контролировали семейный бюджет и принимали решения в отношении семейных расходов. Мужчины на много чаще, чем женщины выполняли следующие виды деятельности: зарабатывали деньги, занимались политикой, принимали стратегические решения в отношении финансовых инвестиций и водили автомобиль. Даже у работающих женщин профиль распределения обязанностей оказался таким же. Использование нянечек-сиделок по уходу за малолетними детьми в японских семьях почти не практикуется.

Сравнительный опрос детей мужского пола (японцев, американцев и немцев), отвечавших на вопрос «сколько времени они тратят на общение и игры со своими отцами» показал следеющее: японские дети давали ответ «я вообще не общаюсь со своим отцом» в три раза чаще (16,1%) по сравнению с американскими(5,1%) и немецкими (5,7%) детьми. Киддер и Кошуга утверждают, что такое поведение родителя-отца вредно для воспитания сыновей: они становятся чрезмерно  зависимыми от своих матерей (например, мать каждое утро звонит своему сорокалетнему сыну, чтобы убедится, что он проснулся). Это дает повод изображать японских мужчин в карикатурном виде, как тиранов или малых детей.

Женщины в выборке испытуемых Кддера – Кошуги не стремились иметь работу отчасти из-за того, что она воспринималась ими как мужская сфера деятельности, где женщины могут выполнять только вспомогательные роли. Кроме этого, в Японии наблюдаются смертельные случаи на работе из-за перенапряжения. От стрессовых перегрузок в год умирает около 10 тысяч человек (Киддер и Кошуга, в печати, стр.21). В опросе мужчин и женщин, проведенном в 1991 году фармацевтической компанией, были получены данные, что около 30% опрошенных мужчин и 23% женщин испытывали опасение за свою жизнь (т.е. боялись умереть) из-за перегрузок на работе. Неудивительно, что при таких условиях женщины предпочитают выполнать роль домохозяйки и воспитательницы. С другой стороны, выпускники университетов ориентированы на получение работы,  особенно если есть возможность получить хорошую работу. Лебра (Lebra, 1984,стр. 309) приводит данные опроса, в котором 83% японских женщин – выпускников университетов ответили, что они хотели бы получить работу. С другой стороны, Киддер и Кошуга полностью согласны с результатами анализа, проведенного Ивао (Iwao, 1993), который выявил существенные изменения в представлениях о равенстве полов в Японии (в усилении тенденции к «вестернизации»). В следующей главе работа Ивао будет обсуждена подробнее.

стереотипный образ – предыдущая  |  следующая – индивидуалистические культуры

Триандис. Культура и социальное поведение. Оглавление