Ступень 2: инвентаризация

Терапевтический процесс: для развития симптоматики центральную роль играли следующие события:

a) События жизни («Life-events» ): первые проявления симптоматики в мае 1976 г.

1)  Профессиональные события: в январе 1976 г. оставил свою работу и приобрел про­фессиональную самостоятельность. Изменение сферы деятельности привело его к значи­тельному эмоциональному перенапряжению.

2)   Супружеские проблемы: они появились в июле 1976 г., когда, будучи предельно занят, больной слишком мало времени уделял супруге. Его жена не работала, их брак был бездетным. Недостаток времени субъективно переживался женой как недостаточное вни­мание к ней.

3)  Февраль 1977 г.: супруги строили свой дом, что было сопряжено со значительными финансовыми и временными затратами.

4)  Март 1979 г.: больной впервые узнает о неверности своей жены, что оценивает как утрату доверия. По его представлениям, верность была существенным компонентом брака.

5)  Январь 1981 г.: неожиданно умирает отец больного, к которому он испытывал ам­бивалентные чувства.

6) Апрель 1982 г.: чередование стационарного и амбулаторного лечения привело боль­ного к эмоциональной перегрузке и хроническому дефициту времени. В это же время воз­никли навязчивые стремления к достижению успеха и пунктуальности.

7)   1985 г.: вследствие постоянного пребывания больного в стационаре, фирма обан­кротилась. Общая задолженность, составила более 2 млн. марок. Пациент стал получать социальную помощь.

8)  Июнь 1985 г.: супруга больного добилась развода, еще во время его пребывания в стационаре, что вызвало у него чувства неуверенности и беспомощности.

б) Микротравмы: накапливаясь, все эти события приобретали для пациента травмирующий характер. Появилась патологическая реакция горя, подкреплен­ная профессиональной перегрузкой, нестабильным протеканием болезни, соци­альной изоляцией и страхом перед будущим. Пациент реагировал сильной эмоци­ональной возбудимостью, в частности, психосоматически перерабатывая свои же­лания. Это накопление травмирующих событий (подобно тому, как «капля камень точит») привело к тому, что отдельные сферы личности больного приобрели повы­шенную чувствительность к конфликтам. Беспрестанное раздражение этих чувст­вительных зон (например, достижение, пунктуальность, доверие, верность, обязательность, совестливость; рис.17) вызывало состояние напряжения, ко­торое опосредованно через вегетативную нервную систему, гормональную регу­ляцию и системы органов приобрело устойчивый характер и стало возникать са­мостоятельно. Пациент постепенно обучался содержательно понимать свое пове­дение через призму этих доступных понятий. Тем самым был расшифрован язык «организации» (Сгоеп и De Loos, 1973) его болезни.

в) Базовый конфликт: актуальная конфликтная ситуация и ее концептуаль­ная оценка зависят от истории жизни больного. В семье, в которой он воспитывал­ся, отношения между родителями и детьми были эмоционально бедными и сильно ориентированными на вторичные нормы социализации. Отец был очень доминант­ным и ориентированным на достижение, пациент ощущал внутренний разлад в своей семье. В возрасте 9 и 13 лет, он предпринимал попытки самоубийства, кото­рым его родители не придали большого значения. В 13 лет он покинул родитель­ский дом и с тех пор вынужден был рассчитывать только на самого себя. Он изну­рял себя работой в трудных условиях, одновременно с этим получил аттестат зре­лости, учился и поступил на службу. Межличностные отношения, внимание к собственному организму и здоровью, а также вопросы о смысле своей деятельности он игнорировал или считал пустой тратой времени. Пациент осознал эту сложную динамику процесса своей социализации, благодаря чему ему стали яснее и его эмо­циональные проблемы.

Рис. 17. Профиль способностей: нормы социализации как микротравмы. В начале психотерапии, в январе 1986 г. (пунктирная линия), и по окончании терапии, в феврале 1987 г. (сплошная линия).

Ступень 3: ситуативная ободрение

Терапевтический процесс: в результате проведенной на предыдущей стадии инвентаризации жизненных событий, больной увидел конкретные альтернативы и возможности развития в тех сферах, где ощущался дефицит (контакты, буду­щее), которые вместе с тем он воспринял как потенциальные потребности и вклю­чил их в репертуар своей деятельности. В этой связи он обучается прогрессивной мышечной релаксации по Jacobson (1938) как пассивному методу и интервально­му тренингу по Peseschkian (1977a) как активному снятию напряжения. При этом он проявил относительно большую, спонтанную восприимчивость к суггестии. Он был рассудительным и мобильным и соглашался с психотерапией, поскольку смысл его болезни и ее взаимосвязь с его прежним развитием стали для него осознанными. Сначала прояснились аспекты, которые внесли вклад в его профессиональную си­туацию до начала болезни. Убеждение, что они не будут мешать его дальнейшему развитию, уменьшило в нем его прежние пессимистические настроения от­носительно перспектив на будущее.

Лекарственная терапия: антидепрессанты типа Saroten 25 мг, одна капсула на ночь.

Родители больного – предыдущая | следующая – Самоценность

Психосоматика и позитивная психотерапия