Гипотеза об устранении информационной перегрузки и облегчении запоминания значимого материала во время дельта-сна согласуется с представлениями известного американского исследователя Хартмана о том, что в этот период осуществляется синтез белковых макромолекул в центральной нервной системе. Одна из популярных современных концепций памяти связывает запоминание нового материала именно с образованием и перестройкой белковых макромолекул. Наконец, эта же гипотеза позволяет дать предположительное объяснение усиленной кожно-гальванической реакции в дельта-сне. Во время бодрствования эта реакция усилена при эмоциональном напряжении, и в частности, во время процесса принятия какого-либо решения. Если во время дельта-сна на неосознаваемом уровне происходит процесс принятия решения, какая информация подлежит первоочередному сохранению в оперативной памяти, усиление КГР может быть связано именно с этим. Поскольку такой выбор осуществляется без участия сознания и поступление любой новой информации может ему мешать, порог пробуждения в этот период должен быть самым высоким, а осознаваемая психическая активность должна быть минимальной, что и имеет место.
Если же процесс сортировки информации нарушается, например, из-за лишения всего сна или дельта-сна, то для поддержания внимания, извлечения из памяти требуемого материала и усвоения новой информации могут потребоваться повышенные энергозатраты. Действительно, в экспериментах показано, что поддержание направленного внимания и успешное выполнение психологических задач при лишении сна сопровождаются напряжением энергетических систем организма. Мы показали, что у больных неврозом чувство разбитости и повышенной утомляемости, особенно нарастающее ко второй половине дня, обусловлено хроническим дефицитом дельта-сна. Важно, однако, отметить, что чем интереснее и увлекательнее задачи, чем охотнее здоровый испытуемый воспринимает их как желанную игру, а не как неприятную обязанность, тем меньше субъективных ощущений вызывает напряжение внимания и тем успешнее решаются задачи. При этом может отсутствовать характерное в принципе для лишения сна чувство разбитости и усталости. К обсуждению причин этого мы еще вернемся.
Необходимо ясно отдавать себе отчет в том, что наши представления о функции дельта-сна остаются пока на уровне гипотез и нуждаются в дальнейшем экспериментальном подтверждении. Требуется установление более ясных соотношений между анаболической концепцией и концепцией реорганизации информации. Последняя должна будет также объяснить происхождение некоторых загадочных феноменов в дельта-сне. Так, установлено, что приступы снохождения («лунатизм») возникают именно в этой стадии сна. Человек, не пробуждаясь, переходит из дельта-сна в совершенно особое состояние, более всего напоминающее самогипноз, и совершает целый ряд координированных действий, о которых потом ничего не помнит. При этом, чем больше эмоциональное напряжение днем, тем активнее снохождение. Создается впечатление, что снохождение способствует уменьшению эмоциональной напряженности, потому что его подавление нередко приводит к увеличению напряженности в дневное время.
Такую же функцию эмоциональной разрядки, вероятно, выполняют ночные кошмары, также возникающие в дельта-сне. Человек просыпается в состоянии необъяснимого ужаса, а затем вновь спокойно засыпает. Не исключено, что эти феномены «привязаны» к дельта-сну потому, что в это время максимально отключено сознание. Все эти феномены ждут своего исчерпывающего объяснения. Проблема функционального назначения быстрого сна вызывает еще большие дискуссии. И здесь одним из основных способов исследования является избирательная депривация. У животных она чаще всего осуществляется методом, который предложил выдающийся французский физиолог профессор М. Жувэ.
Животное помещают на маленькую деревянную площадку, которая со всех сторон окружена водой. В самом начале каждого эпизода быстрого сна, как только у животного падает мышечный тонус, оно окунается мордой в холодную воду и сразу просыпается. В то же время в медленном сне животное может оставаться сколь угодно долго, ибо медленный сон не сопровождается столь выраженным мышечным расслаблением. В результате можно на 80-90% лишать животное быстрого сна при не очень существенном нарушении медленного, и такое лишение можно продолжать в течение многих суток, безо всяких дополнительных усилий и хлопот со стороны экспериментатора.
Когда животных после такой депривации на короткое время (например, на 1 ч в день) снимают с малой площадки и помещают в просторную камеру, где ничто не стесняет его активность, обнаруживаются очень значительные изменения поведения. Животное проявляет повышенную возбудимость, агрессивность, двигательное беспокойство, избыточную прожорливость и гиперсексуальность. Иногда предпринимаются попытки проглотить явно несъедобные предметы, а сексуальное поведение может быть направлено даже на партнеров того же пола. Крысы в этой ситуации охотно выходят в «открытое поле», обнаруживают меньше признаков страха, а если им предоставляется возможность самостимуляции, она бывает более интенсивной, чем до депривации. Контрольные эксперименты с погружением животного в холодную воду на 1 ч, по без депривации быстрого сна не приводили к таким нарушениям поведения. Это дало основание авторам считать, что не сопутствующий стресс, а только сама депривация обусловливает изменение поведения.
функции сна – предыдущая | следующая – быстрый сон и стресс
Поисковая активность и адаптация. Содержание