Больные, страдающие хроническим заболеванием, например, тубер­кулезом легких, могут переживать психическую декомпенсацию в специ­фических условиях санаторного лечения. Здесь имеется опасность опре­деленной степени морального расслабления в сексуальной области, в злоупотреблении алкоголем. Причиной этого является недостаток по­ложительной занятости для достижения ближайшей жизненной цели и избыток свободного времени. Медицинские работники, которые отно­сятся к больному в зависимости от того, что показывает очередной рент­геновский снимок, конечно, этим проявляют односторонность. Строгий постельный режим без положительного наполнения психической области (культура, развлечения, трудотерапия, расширение самоуправления больных) ведет к эмоциональным и моральным эксцессам, за которые они иногда несут и дисциплинарную ответственность, хотя определенная часть их вины может падать на организаторов лечебного режима. Психическое равновесие больного укрепит интерес врача и сестер к его судьбе после окончания длительного лечения, советы, направленные на включение больного в трудовую жизнь и конкретные мероприятия, осуществляемые социальной сестрой в тех областях, где в дальнейшем больной предполагает жить и работать.

5. Пассивная адаптация и капитуляция. Больной примиряется с тя­желой судьбой, перестает внутренне бороться за свое здоровье и способствовать лечению. Он становится равнодушным или негативно угрюмым. Опасность такой позиции заключается в том, что персонал может принять ее и не будет пытаться изменить, даже если и имеется возмож­ность путем терпеливых и настойчивых усилий добиться улучшения состояния, например, путем реабилитации после травмы, соответству­ющей фармакотерапией и режимом при туберкулезе, эпилепсии, гипер­тонической болезни и других хронических заболеваниях.

11. Неизлечимые болезни

Например, больной злокачественным новообразованием может по-раз­ному переживать свою болезнь:

а) он не знает о своем заболевании и не предполагает, что оно так серьезно. Не следует вызывать у больного необоснованный оптимизм, а необходимо считаться с тем, что под влиянием развивающейся болез­ни относительно беззаботное отношение больного к ней может изме­ниться. Больного необходимо подготовить к необходимости длительно­го лечения. По данным Кадлецовой (устное сообщение) большинство больных в онкологических отделениях открыто не допускает возможно­сти наличия у них злокачественного новообразования; несмотря на то, что они вполне отдают себе отчет, в какое отделение они госпитализи­рованы, внутренне они убеждены, что здесь находятся только для обсле­дования и что злокачественным заболеванием страдает большинство других больных, но не они сами. Это находится в согласии с наблюдени­ем Шипковенского, отметившего, что мысль о диагнозе злокачественно­го процесса гораздо хуже действует на больного, который не имеет опу­холи и страдает карцинофобией, чем на больного со злокачественной опухолью. Этот парадокс можно объяснить тем, что в большинстве слу­чаев непосредственная опасность вызывает у человека больше мужества и сопротивляемости, чем неопределенная, отдаленная и предчувству­емая опасность;

б) больной не информирован о своей болезни, но предчувствует ее серьезность и опасность и требует точного объяснения. Это требование врач не может оставить без внимания, не может избежать разговора, от­кладывая объяснение или умалчивая. Он стоит перед вопросом: сказать больному всю правду или нет? Ответ на этот вопрос, конечно, очень труден.

В настоящее время большинство врачей соглашаются, что более гу­манным и щадящим будет не говорить больному чистую правду. Опыт говорит, что такое сообщение означает для больного тяжелое психиче­ское потрясение, лишает его надежды, делает его пассивным в отноше­нии содействия при дальнейшем лечении. Иногда наблюдаются суицид­ные настроения и попытки, иногда оканчивающиеся трагически. Приво­дится ряд примеров с такими неблагоприятными последствиями. Шипковенский сообщает о том, как врач сообщил писателю Теодору Штор­му, что тот болен раком легких. Больной впал в депрессию, перестал писать. После этого собрался консилиум врачей, который нарочно перед больным отверг предполагаемый диагноз. После этого Т. Шторм докончил свою самую лучшую новеллу «Schimmelreiter» («Всадник на белом коне»). Штепановы описывают, как врач правдиво сообщил неблагоприятный диагноз больному научному работнику, который должен был в ближайшее время докончить работу, имеющую большое значение, и поэтому «хотел слышать правду». После этого больной с полным хладнокровием покончил жизнь самоубийством.

Больному не следует верить, если он твердит: «Мне вы можете спокойно сказать об этом» или «Я вынесу любую правду». В большинстве случаев, когда он домогается правды, он ожидает надежды. Такое отношение не ограничивается только областью болезней и мучений.

Но скрывание правды имеет и свои отрицательные стороны с кото­рыми необходимо считаться: больной действует неадекватно и несоответственно своему состоянию: может вступить в брак, провести какие-либо финансовые мероприятия, поскольку он рассчитывает на выздоровление и вредит сам себе, пренебрегает лечением, но он все равно узнает правду или вследствие неосторожности, небрежности персонала, или из неосторожности поведения врачей и сестер, а затем проявится тот факт, что обман всегда является проблематичным маневром.