Итак, и современное состояние учения о центральной нервной системе как субстрате психики, и учение о со­отношениях психических и соматических процессов как единой биосоциальной сущности организма, и совре­менное состояние нашего медицинского мышления, и накопившийся клинический и ежедневный практический опыт врача, — все это приводит к необходимости пере­смотреть и углубить изучение внутреннего мира боль­ного человека. Учение об анамнезе в широком смысле этого слова должно быть поставлено на значительно высшую ступень и разработано так же тщательно, как методика объективного исследования больного. Надо, однако, с самого начала отдать себе отчет в величай­ших трудностях, стоящих перед нами на этом пути. Мы не имеем здесь того прочного базиса, на котором стро­ятся наши объективные методы исследования, и вместо законов физики, химии и биохимии, располагаем только весьма шаткими данными молодой еще науки — экспериментальной психологии.

Между тем этой стороне дела в преподавании в выс­шей медицинской школе, а также в учебниках по внут­ренним болезням уделяют очень мало внимания. Как правило, врач, расспрашивая больного и собирая анам­нез, мало руководствуется теми или иными методичес­кими предпосылками, и речь идет именно только о со­бирании субъективных жалоб, а не об изучении внут­ренней картины болезни у данного больного.

Еще большие трудности составляет, разумеется, кри­тическая оценка показаний больных. Врач при расспро­се должен считаться с психическим типом боль­ного. Если и недопустимо всецело переносить на че­ловека результаты опыта, проделанного на животном, то все же очень любопытно, что И. П. Павлов^[1] , изучая экспериментальные неврозы, установил у собак три глав­ных психологических типа: нормальный в двух вариа­циях — спокойных, солидных животных и очень ожив­ленных, подвижных и два отклонения от нормы — очень сильный тип и слабый тип, причем все эти типы животных, оказывается, различно заболевают после кастра­ции и у них при этом различно изменяются условные рефлексы.

И. П. Павлов считает, что эта классификация типов нервной системы у животных совпадает с классичес­кой классификацией темпераментов человека у Гиппо­крата.

Разумеется, значительно более сложны варианты нервно-психической сферы у человека, особенно у боль­ного человека. Поэтому результаты изучения внутрен­ней картины болезни зависят здесь не только от генотипических особенностей психики больного и от корре­ляции их всей социальной жизнью его, в первую оче­редь от условий труда, но и от состояния его нервно-психической сферы в данный момент, когда речь идет одновременно о влиянии болезненного процесса на психику и о влиянии психики на течение патологического процесса. Ибо нет никакого сомнения в том, что осо­бенности психики данного больного подвергаются раз­личным изменениям, весьма лабильным уже с того мо­мента, когда pathos переходит у него в nosos когда здоровый человек превращается в больного. Именно здесь и необходимо при исследовании больного и его показаний строго учитывать его психическую реактивность и сенсибилизацию и отличать, что имеет под собой реальную почву и что является внушенным обста­новкой, врачами, другими словами, что относится к ре­альной сензитивной картине болезни, а что является артефактом, созданным самим больным, содержанием интеллектуальной части его болезни. Надо сказать, что это требует известного опыта и не всегда легко, поче­му только методический анализ и обеспечивает пра­вильное решение врача.