Стиль псевдосотрудничества характеризуется сочетанием самого высокого среди всех формальных показателей балла по категории “подкрепление” у обоих партнеров с явным перевесом “проницаемости” у жены. Высказывания часто сопровождаются взаимными подбадриваниями, откровенной лестью (со стороны жены): “Это — да! Это ты здорово придумал. Это мне нравится, я бы никогда не додумалась до такого” — вариант инграциации: авансированная симпатия и уважение должны возвратиться в виде ответных восторгов партнера.

Мужу чаще принадлежит инициатива в практических решениях, зато жена осуществляет внутреннее руководство так, что доводятся до совместности ответы, инициатором которых является она.

Обращает на себя внимание значительное преобладание взаимного подкрепления над критическими высказываниями, что служит сдерживающим барьером для выражения агрессивных чувств. Страх агрессии сковывает взаимодействие и ведет к поспешному объединению, т.е. псевдосовместным решениям, как, например, в следующем фрагменте диалога:

Муж: У меня было предположение, что это похоже на старый листок.

Жена: На листок? (недоуменно)

 

Муж: Да! (спокойно, твердо)

Жена: Ну, на листок — да, на листок похоже — да… да похоже на листок.

В другом случае жена полностью отбирает у мужа теоретическую инициативу, при этом она изо всех сил старается “помочь” мужу увидеть предложенную ею интерпретацию, не обращая внимания, что фактически исключенный из совместной деятельности муж обреченно принимает любое предложение жены. Супружеское общение строится по типу Родитель — Ребенок, где жена удовлетворяет свою потребность в контроле и опеке, и оба супруга компенсируют дефицит близости и симпатии.

Диалог в СТР

Психологическая интерпретация

Жена: В каком положении лучше?

Вложен первый вклад во взаимодействие — теперь очередь за мужем.

Муж: Как хочешь…

Безразлично.

 

Жена: Ну, что ты видишь?

Отказ от инициального толкования, ради вовлечения мужа

Муж: А ты?

Невзятие инициативы.

Изоляцией мы называли такой стиль общения в процедуре СТР, при котором полностью отсутствует кооперация в определении совместных решений (“Я пишу свое, а ты свое”) и преобладающей оценкой инициатив друг друга является игнорирование и отклонение. Супруги не пытаются передать свое видение пятна, не дают ясных и четких пояснений своих предложений, не стремятся найти общий угол зрения, они как будто не слыша ‘один другого. Вот как выглядит их диалог в СТР (фрагмент):

Диалог в СТР

Психологическая интерпретация

Жена: Я ничего не могу сказать (отстраненно, нейтрально).

Отстранение от совместного взаимодействия.

Муж: Но мне кажется, что это похоже на морское животное. Чем-то напоминает… (задумчиво).

Выдвижение собственного предположения.

 

Жена: Но очень отдаленно… (язвительно).

Не поддержка и не отклонение.

Муж: Это даже не обязательно морское, скат, например, может быть, вообще — любое животное.

Развертывание своей идеи, укрупнение.

 

Жена молчит, изображая, что все это ей очень скучно. Муж берет следующую таблицу. “Изоляция” жены выражается и позой “двойной защиты”: ноги переплетены, руки скрещены “по-наполеоновски”. Жена демонстрирует отстраненность и нежелание разделить ответственность за совместное решение.

В более сложном варианте “изоляция” выступает прежде всего на эмоциональном уровне общения. Формально взаимное согласие может и достигаться, хотя бы для одной таблицы однако, как правило, ценой унижения мужа, постановки его в позицию Ребенка, предварительного обесценивания его ответа. Проанализируем фрагмент диалога этой пары в СТР.

Диалог в СТР

Психологическая интерпретация

Жена: Здесь бабочка (напористо и уверенно).

Ответ-утверждение (не терпящий возражения), открытое доминирование.

(Молчание 2 минуты) Муж: Слушай, а похоже… Вообще, я сказал — елка… А потом на человека похоже… Да? (заискивающе)

Констатирование согласия. Робкая попытка дать собственное видение, просьба о поддержке, но с позиции Ребенка.

 

Жена: Нет (спокойно). Вообще, общее, как бабочка…

Полное, прямое отклонение. Утверждение собственного видения.

(Муж целых 3 минуты смотрит на картинку) А?

Эмоциональное давление “сверху”.

Муж:: Наверное, есть похожее что-то (сомневаясь, неуверенно, глаза “в пол”).

Примиренческий уход от конфликта.

 

Жена: Да… Смотри, человек с поднятыми руками и еще что-то… (мягко).

Попытка приблизить к себе мужа, развивая его идею.

Муж: Вот, тут его держит кто-то (оживившись).

Дальнейшая разработка общего видения.

 

Жена: А вообще — бабочка. Да?!

Отстранение от партнера, формальный, риторический вопрос.

Муж: Я про бабочку не говорил, правда… (робко).

Попытка обороны, но уже принятие видения более сильного партнера.

Текст приведенного фрагмента насыщен транзактными маневрами партнеров. Жена то властно и напролом осуществляет лидерство и доминирование, то, окончательно убедившись в победе, идет на некоторое сближение, приглашая мужа к мирным переговорам. Но, как только муж принимает ее маневр за чистую монету и идет на сокращение психологической дистанции, жена тут же возвращает его и себя к исходной позиции гстранения (вариант “Рейпо”). Муж оказывается вовлеченным разу в несколько игр: позволяет обращаться с собой как с пиночником”, а затем недоумевает: “Что я сделал, чтобы заслужить такое?”. Между тем, в сближении не заинтересован и тот, ни другой. По данным контент-анализа сочинений “Мой муж” и “Моя жена” отсутствуют глубокая симпатия и близость между супругами, сокращение психологической дистанции чревато открытием: “А брак-то ведь мертвый!”. Только игровая структура общения позволяет сохранять брак в отсутствии чувств, причем создавая у супругов иллюзию совместности (“Посмотри, как я стараюсь!”).

По данным теста Люшера (1988), за каждым из выделенных в СТР стилей общения обнаруживается своя комбинация фрустрированных потребностей партнеров. При “соперничестве” фрустрированная у обоих партнеров потребность в самоуважении приводит к возникновению защитного стиля общения, реализующегося в играх “Покажи, на что ты способен” и “Рейпо”. “Псевдосотрудничество” компенсирует дефицит симпатии и близости в отношениях между супругами в форме игровых отношений “жена-Родитель — муж-Ребенок”. Фрустрированная потребность в близости в сочетании с дефицитом уважения жены к мужу инициирует игровые отношения типа “Рейпо”, “Дай мне пинка”, “Посмотри, как я стараюсь”.

Клинический материал позволяет по-новому взглянуть на проблему мотивационной обусловленности общения и стиля общения как “сплава” мотивационного и инструментального его компонентов. Во-первых, кажется правомерным различать три типа общения, каждый из которых инициируется особой мотивацией, определяющей ее структуру, цели и способы общения. Первый из них назовем деловым, или формально-ролевым. Ролевые позиции партнеров фиксированы — в наклонной плоскости, асимметричные. Примеры подобного стиля общения: учитель — ученик, врач — больной, начальник — подчиненный. Четко определены, формализованы ролевые правила общения. Тип общения — личностно закрытый (объект — объектный); личные чувства, мотивы и цели, не предусмотренные инструкциями и правилами делового производственного общения, недопустимы. Нередко подобная модель переносится в сферу интимных отношений, что необязательно приводит к взаимному неудовлетворению, например, в браке по расчету, браке-контракте, когда мотивация семейной жизни лежит вне семейной общности. Возможно формирование семейного “мы” ради социального положения, карьеры, комфорта и т.д. Если же “внешняя мотивация” исчерпывается, брак распадается или отношения могут приобретать более сложную структуру, переходя во второй, игровой, манипулятивный тип общения.

Стиль соперничества – предыдущая | следующая – Гуманистическая отечественная психология

Особенности личности при пограничных расстройствах и соматических заболеваниях

Консультация психолога при семейных проблемах