Депрессивные состояния. Чаще всего встречаются тревожные депрессии, реже астеноапатический, ипохондрический и даже делинквентный эквиваленты (см. гл. IV).

Тревога и страх обычно доминируют более всего. Боятся смерти, расправы. Иногда тревога и страх носят непонятный для самого больного характер. Подростки не могут объяснить, почему тревожатся и чего страшатся («витальная тревога», «виталь­ный страх»). Настроение угнетено, но острой тоски обычно не бывает. Иногда, особенно на высоте тревоги, может наблюдаться некоторое недоосмысление окружающего: с трудом вникают в про­исходящее вокруг, плохо понимают шутки, переносный смысл сказанного и склонны воспринимать все буквально.

Двигательная активность весьма различна — от суетливого беспокойства и непрестанного топтания на месте, невозможности усидеть до почти полной обездвиженности, граничащей с оцепенением.

Мышление не столько замедлено, сколько затруднено: по нескольку раз повторяют одно и то же, переспрашивают вопро­сы. Часто жалуются на «пустоту в голове» (в противополож­ность наплыву мыслей при маниакальном состоянии).

Сам по себе психологически понятный при тревожном и угне­тенном настроении бред преследования, самообвинения, отноше­ния, жестокого обращения обычно приобретает довольно вычур­ный, а то и совершенно нелепый характер. Исходными пережива­ниями для бреда служат яркие впечатления последних дней. Увиденный детективный фильм становится сюжетом для бреда преследования, встреченный на улице слепой человек указывает на то, что больного ослепят, чей-то случайно услышанный раз­говор о распространенности подслушивающих устройств в Аме­рике — толчком для идей отношения и т. п.

Нередко можно слышать бредовые высказывания со сложны­ми переплетениями идей самообвинения и самоуничижения, с одной стороны, и бреда преследования, отношения, заражения с другой. Подросток заявляет, что «из-за его поведения убьют его мать», что от него заражаются угрями и чирьями, что все над ним смеются, потому что у него на самом деле «глу­пость видна на лице», все отворачиваются, так как понима­ют, что он занимался онанизмом. Считает себя больным сифи­лисом, который заражает всех вокруг. Полагает, что его должны расстрелять за то, что он однажды попробовал какой-то нар­котик, или посадить в тюрьму как вора, потому что как-то в школьной столовой не заплатил несколько копеек за хлеб, и т. п.

Бред инсценировки может иметь место и при депрессивных состояниях и также отражать сложные сочетания идей преследо­вания и самообвинения. Например, окружающих больных подрос­ток считает переодетыми агентами милиции, которые следят за ним и должны «подвести под арест» за его прежние нарушения дисциплины. Можно слышать высказывания, свидетельствующие о бреде воздействия (гипноз, телепатия, лучи, колдовство) или о явлениях психического автоматизма.

Слуховые галлюцинации чаще всего связаны с бредом само­обвинения и преследования — слышатся и укоры, и угрозы. Обонятельные галлюцинации в отличие от прогредиентной шизо­френии обычно сопровождаются четкой характеристикой ощуща­емого запаха: пахнет гнилью, газом, спермой и т. п.— подростки не затрудняются в обозначении того, чем пахнет. Наряду с гал­люцинациями могут возникать симптомы, отражающие нарушения сложного сенсорного синтеза — деперсонализационно-дереализационные переживания («вокруг все как неживое», «как на экране», «я — не я, а какой-то другой человек, смотрящий на меня со сто­роны» и т. п.).

При ипохондрическом эквиваленте быстро формирует­ся нелепый ипохондрический бред — гниют внутренности, заболел раком, останавливается сердце, испортилась кровь.

Сон при депрессивных состояниях бывает плохим и тревож­ным. Нередки отказы от пищи — больные очень быстро худеют. Суточные колебания настроения неотчетливы: у одних к вечеру тревога нарастает, другие, наоборот, становятся спокойнее.

Во время депрессии нередко возникают суицидные мысли и мо­гут совершаться суицидные попытки, которые бывают неожидан­ными для окружающих, нелепыми и жестокими по способу. Напри­мер, подросток хотел покончить с собой, пытаясь поставить себе на горло ножку тяжелого буфета, другой проглотил кусок ржа­вого гвоздя, чтобы «отравиться железом».

Cмешанные состояния. В подростковом возрасте эти состоя­нии чище проявляются тем, что в одни и те же дни утром мо­жет быть тревожная депрессия, а к вечеру она может смениться на маниакальное состояние, и так повторяется изо дня в день. Реже в одно и то же время бывают представлены и депрессивные, и маниакальные компоненты.

Развитие онейроидных состояний. Подобные состояния встре­чаются на высоте как маниакальных, так и депрессивных фаз. Онейроид становится как бы непосредственным продолжением яв­лений дереализации и деперсонализации и бреда инсценировки. В эти периоды подросток оказывается полностью во власти фантастических сноподобных переживаний, все происходящее вок­руг либо не замечается, либо причудливо включается в болез­ненные фантазии. Например, когда подростка везли на «скорой помощи» в больницу, ему казалось, что он летит на косми­ческом корабле, а больничная палата воспринималась как «конц­лагерь для разведчиков». В онейроидных переживаниях обычно господствует тематика, которая служит пищей для фантазий у здо­ровых подростков и черпается из фантастически-детективной ли­тературы — космические полеты и встречи с инопланетянами, «шпионские центры» и «школы разведчиков», выслеживание и вылавливание преступников и т. п. У девочек онейроидные пе­реживания более склонны принимать эротическую окраску.

шизоаффективный психоз – предыдущая | следующая – маниакально-депрессивный психоз

Подростковая психиатрия. Содержание.