4. Психодинамика и содержание конфликта

а) Симптоматика: страхи, депрессия, тревожность, недостаточная концен­трация внимания, желудочные расстройства, сердечные жалобы, нарушение сна, цефалгия.

б) Возникновение жалоб: начало декабря 1989 г.

в) Психологическая констелляция до появления симптоматики: для возник­новения симптоматики главную роль играли следующие накапливавшиеся фак­торы: начало симптоматики по времени тесно связано с переходом на другую ра­боту (сентябрь 1989 г.). Новая профессиональная ситуация обусловила эмоциональное перенапря­жение, которое основывалось:

• на конкретных требованиях достижений и необходимости принятия от­ветственности,
• на сложностях взаимодействия с сотрудниками и
• на конфликтных отношениях с шефом (собственный дядя).

Последнее является также центральным аспектом актуальной конфликтной ситуации. Шеф воспринимался доминирующим и был в представлении аналоги­чен образу отца, что по своему содержанию тем же образом касалось требований достижения. Базовый конфликт был при этом следующий: излишне опекающая позиция матери не допускала открытой конфронтации отношений отца и сына, однако вместо этого делало возможной в смысле смягчения конфликта (вежли­вость) возврат к материнской защите. В результате этой констелляции появилась скрытая агрессия, прежде всего по отношению к образу отца. Произошла частич­ная интернализация отдельных аспектов образа матери, которые прежде всего за­трагивали психосоциальные нормы: «послушание», «вежливость», «усердие» и «терпение». Эти и подобные нормы стали связующими звеньями отношений мате­ри и сына. В актуальной конфликтной ситуации эта скрытая агрессия в свою оче­редь, вероятно, связана с «требовательным характером» шефа. Большое значение имеет также то, что пациент пытался освободиться от реальных отношений мать- сын, что в связи с актуальной конфликтной ситуацией (смерть отца в октябре 1989 г.) вызывало чувство вины. Потеря отца носила для больного травмирующий харак­тер. Наряду с сопутствовавшими профессиональными проблемами, нарастали со­циальная изоляция, ответственность по отношению к матери, школьные пробле­мы сына, партнерские конфликты и страх перед будущим, а также патологичес­кая реакция горя с психосоматической переработкой. Актуальная конфликтная ситуация первично представляется как проблема обособления. Причиной стали потеря отца и неудачи на работе, которые символизировали неудачи в самоутверж­дении против отца. Критическая и отвергающая позиция отца после неуспешной учебы в школе была генерализована и перенесена на общение с другими людьми. Когда в октябре 1989 г. отец умер, это чувство вины актуализировалось, и в ре­зультате амбивалентности возникла устойчивая патологическая реакция на это событие. Подчеркнутое спокойствие и деловитость, которые он сохранял после смерти отца, можно объяснить как признак всепрощающего поведения и выра­жение дистанцированного безразличия. Решение возникшей конфликтной ситу­ации своими силами было больному не под силу.

5. Диагноз

Речь идет о патологической реакции горя и значительных страданиях: депрес­сивно-тревожное развитие с функциональными психосоматическими нарушени­ями при навязчиво-депрессивной структуре личности. Актуальная конфликтная ситуация заключается – в сочетании с профессиональной перегрузкой и парт­нерскими трудностями — в проблеме самоценности. Базовым конфликтом явля­ются амбивалентные отношения отец—сын, которые актуализировались со смер­тью отца. Основная симптоматика представлена тревогой, депрессией и желудоч­ными расстройствами.

6. План лечения и цель терапии

Планируется 50-часовое индивидуальное лечение с использованием глубин- нопсихологических методов, индивидуальное лечение 875, более 50 мин. с часто­той 1—2 сеанса в неделю для противодействия склонности к регрессии. Конфликт- центрированная терапия должна быть сначала направлена на переработку пато­логической реакции горя; прежде всего больной должен разобраться со своими амбивалентными чувствами и потребностями. Терапевтические отношения могут помочь ему освободиться от невротических противоречий с отцом и обогатить сфе­ру отношений. Аналогичным образом, пациент должен осознать свои амбивалент­ные ощущения и желания в партнерских отношениях, благодаря чему он сможет переоценить их и приобрести ориентирующую помощь в нахождении Ты. Сущест­венной кажется мне конфронтация с дефицитарными сферами тела; общения и будущего/ смысла, для того, чтобы дать больному возможность найти свой собст­венный, интегрирующий потребности образ, и свою Я – идентичность. В терапев­тическом переносе, в конечном счете, особый акцент будет сделан на том, чтобы при помощи позитивных толкований, уважения и ситуативной поддержки уси­лить все попытки самостоятельного решения жизненных проблем и переработать, провоцируемый демонстрацией, регрессивной беспомощности директивный контр­перенос.

7. Прогноз

У пациента есть свой взгляд на заболевание. Он готов к сотрудничеству. Вну­тренняя и внешняя мотивация: удовлетворительная. Пациент пунктуально и ре­гулярно посещает сеансы психотерапии. Он в состоянии принять предложение по дифференцировке, старается пересмотреть привычные установки ежедневной жизни. Склонность к быстрому разочарованию и пессимизму, беспомощность мо­жет быть очень хорошо устранена при помощи обращения к интактным сферам Я и позитивных интерпретаций. В отношении преморбидной личности пациента, вне­запных приступов болезни, переживания горя, учитывая возраст пациента, мож­но сделать удовлетворительный прогноз. Переструктурирование личности не яв­ляется целью лечения и будет осуществляться только в том случае, если это будет необходимо для устранения симптоматики.

Проблематика достижения – предыдущая | следующая – Заключение терапевта 

Психосоматика и позитивная психотерапия