Одна из последних гипотез о функции быстрого сна состояла в том, что быстрый сон необходим для успешного обучения в тех случаях, когда субъект исходно к обучению не готов, когда задача субъективно сложна. Напротив, быстрый сон не нужен, когда задача проста и субъект готов к ее решению. Все наши сомнения по поводу этой концепции мы высказали. Нам представляется, что признание за быстрым сном функции компенсации состояния отказа от поиска позволяет объяснить полученные в эксперименте результаты. Сложная задача, к решению которой субъект не готов, с гораздо большой вероятностью, чем простая, может вызвать отказ от поиска. Ведь в процессе ее решения неизбежно совершается ряд проб и ошибок, и на первых этапах ошибки преобладают – иначе задача не была бы сложной.

А эксперименты Селигмана с обученной беспомощностью хорошо демонстрируют нам, как отрицательный опыт может привести к отказу от поиска. К тому же решение задачи, по условиям эксперимента, весьма значимо для животного, ибо только после ее решения ему удается удовлетворить основные мотивы – избегания болевого раздражения или получения пищи. Особенно легко отказ от поиска развивается при болевых раздражителях, вызывающих сильные отрицательные эмоции. Естественно, что отказ наступает не сразу. Если отказ не будет преодолен (с нашей точки зрения, благодаря увеличению быстрого сна), он помешает найти правильное решение и состояние отказа будет углубляться. Поэтому неудивительно увеличение быстрого сна непосредственно перед тем переломным моментом в решении, когда животное полностью овладевает новым навыком. По-видимому, не во всех случаях увеличение быстрого сна способно эффективно восстановить поисковую активность. Более подробно мы рассмотрим этот вопрос ниже.

Если увеличение быстрого сна окажется недостаточно эффективным, получатся те результаты, о которых сообщил Фишбейн: быстрый сон увеличится у животных, которые наименее успешно овладевают новым навыком, т. е. у тех, чья поисковая активность минимальна. В то же время совсем не обязательно, чтобы все животные давали одинаковое снижение поисковой активности при столкновении с трудными задачами. Селигман показал, что примерно в 1/4 – 1/5 случаев этого не происходит даже при целенаправленной выработке обученной беспомощности. Поэтому не всегда процесс неподготовленного обучения приводит к увеличению быстрого сна. С другой стороны, у животных, склонных к пассивно-оборонительному поведению, обученная беспомощность может наступить даже при решении простых задач, и тогда лишение быстрого сна способно затруднить решение.

Ухудшение обучения при лишении быстрого сна с помощью некоторых лекарственных препаратов может быть следствием прямого влияния этих препаратов на мозг. Такое влияние может либо подавлять поисковую активность, либо делать поиск хаотичным, что в равной степени мешает обучению.

Разумеется, все предложенные объяснения носят гипотетический характер. Нельзя исключить, что быстрый сон имеет и какие-то другие, пока еще не выясненные функции и именно благодаря им облегчает процесс усвоения новой информации. Однако в литературе отсутствуют даже попытки к разрешению указанных противоречий. Принцип же дифференциации в зависимости от характера поведения уже оправдал себя в целом ряде исследований, и мы вправе предположить, что он может помочь и при решении обсуждаемых проблем.

Другой нерешенной проблемой, вызывающей значительные разногласия исследователей, является влияние депривации быстрого сна на психику и поведение. Напомним, что депривация, осуществляемая на малых площадках среди воды, вызывает состояние стресса, а при достаточной продолжительности – дистресса. Когда животное на короткое время снимают с площадки, оно обнаруживает гиперактивность: усиливается исследовательское поведение и самостимуляция, повышается аппетит и сексуальная мотивация.

На первый взгляд это полностью противоречит нашей концепции. Действительно, если быстрый сон необходим для компенсации состояния отказа от поиска, то его устранение должно усилить и закрепить поведение отказа. Получается же наоборот, что при депривации усиливается поисковое поведение и уменьшается страх. Чтобы разобраться в этом противоречии, необходимо более тщательно проанализировать условия эксперимента.

«Малая площадка», помещенная в воду, создает хроническую стрессорную ситуацию. При этом фрустрируется целый ряд потребностей, т. е. их невозможно удовлетворить: потребность в безопасности (ибо крысе все время угрожает попадание в холодную воду); потребность в активности (ибо приходится все время сидеть, сжавшись в комок); потребность в поиске (ибо для этого нет никаких условий, при любой попытке изменения ситуации крыса попадает в холодную воду). Невозможность изменить неприемлемые условия неизбежно и достаточно быстро должна приводить животное к отказу от поиска – это мы уже демонстрировали многочисленными другими экспериментами. И действительно, появляются все признаки дистресса (потеря веса, кровоизлияние в стенку желудка и пр.). А ведь дистресс – следствие отказа от поиска.

Быстрый сон снижает чувство беспомощности – Предыдущая | Следующая – Фрустрация основных потребностей и депрессия
Поисковая активность и адаптация. Содержание